Скрытое сокровище Глава 7

[ANJELL89]

Название:Скрытое сокровище
Автор:Sammy Lee
Пэйринг:Гарри Поттер/Драко Малфой
Северус Снейп
Люциус Малфой
Сириус Блэк
Нарцисса Малфой
Рейтинг: PG-13
Жанр:AU/Romance/Adventure
Размер:Макси
Статус:в процессе
События:Распределение в другие факультеты, Сильный Гарри
Саммари:Перед самым поступлением в Хогвартс Гарри узнает, что он не только мальчик, а еще и девочка. И что такие, как он — бесценное сокровище в мире магии.
Предуп-ние: AU, ООС всех персонажей, автор на знание канона не претендует. К концу фика рейтинг поднимется до R.
От автора:Идея о Гарри-гермафродите позаимствована из фика Lexin Tidmag «Ненормальный».
Размещение:разрешение получено

Глава 7


На третий день августа мистер Малфой снова вызвал Гарри в свой кабинет. Но на этот раз речь зашла не о прошлом.

— У меня сложилась очень неприятная ситуация с одним из домовиков. Из-за длительного воздействия на него некоего артефакта практически разрушилась его связь с менором и семьей. Вы знаете, что это значит для домового эльфа, Гарри?

Гарри домовиками никогда не интересовался, поэтому почти ничего о них и не знал.

— Домовики — это, грубо говоря, часть волшебного дома, потому так и называются. Они — полностью магические существа, и тело их, и разум не могут существовать без постоянной связи с магией дома. Магия дома, в свою очередь, питается магией хозяев, поэтому домовые эльфы так же прочно связаны с семьей, которой принадлежит дом. Если по каким-либо причинам связь обрывается, его ждет быстрая деградация, а потом и смерть. Так вот, у Добби деградация уже началась. Он стал одержим вашей, Гарри Поттер, безопасностью. Я поймал его, когда он шел к вам, чтобы уговорить вас не ехать в Хогвартс — потому что там вы можете погибнуть. Разумеется, я прямо запретил ему приближаться к вам, а на следующий день Тилли, наш старший домовик, застал его подсыпающим сильное аллергенное зелье в ваш утренний чай. Он хотел, чтобы вы заболели, и все-таки не поехали в школу.

— Что?! Но почему я?

Мистер Малфой развел руками:

— У домовых эльфов есть своя мифология. После победы над Темным Лордом вы для них существо полубожественное. Но если остальные эльфы просто тихо вам поклоняются, Добби желает лично и активно участвовать в вашей жизни. Учитывая, насколько разрушительные меры он уже пытался предпринять, он сам сейчас представляет собой угрозу для вас, хотя и не сознает этого.

Гарри беспомощно хлопал глазами. Только сумасшедшего эльфа ему не хватало!

— Но из этой ситуации есть очень хороший выход. Если я подарю Добби вам, у него появится новая полноценная связь, к тому же с тем магом, к которому он уже привязан эмоционально, и он придет в норму. Связь с менором в полной мере восстановить уже не удастся, так что я его уже потерял, а вам не помешает собственный эльф.

— Но у меня нет дома, — возразил Гарри. — Вернее, есть, но они разрушены.

— Фактически до окончания обучения вы живете в Хогвартсе, — ответил мистер Малфой. — Магии замка и привязки к вам хватит Добби для нормальной жизни, а потом вы обзаведетесь своим домом. Не мешало бы, конечно, посетить Поттер-холл... Скорее всего, это сейчас обычное здание, но кто знает, насколько живуча магия родового поместья. Зато, если что-то осталось, эльф может начать восстанавливать ауру дома и само поместье, служа проводником между ним и вами, пока вы сами не сможете в нем поселиться. Это займет годы, но вам ведь некуда торопиться.

— А как можно туда попасть? — затаив дыхание, спросил Гарри.

Попасть в Поттер-холл Гарри хотелось куда больше, чем в Годрикову Лощину. Во-первых, Поттер-холл должен был быть намного больше и наверняка сохранился лучше. Во-вторых, ему не хотелось видеть мемориал и могилы родителей. Он понимал, что принято приходить на кладбище, приносить цветы. Это называлось — почтить память. Но у Гарри было письмо, и его ему было достаточно. Смотреть на могильные камни и представлять себе лежащих под ними мертвых родителей он не хотел.

— Просто приказать домовику, — ответил Люциус. — Он найдет путь инстинктивно, и он может взять вас с собой. Так что, мистер Поттер, принимаете от меня в дар домового эльфа Добби?

Мистер Малфой вынул палочку. Гарри попытался вспомнить все, что слышал или читал о домовых эльфах — по крайней мере, он был уверен в безоговорочной их преданности хозяевам — и тоже достал свою палочку:

— Да, мистер Малфой, я принимаю от вас в дар домового эльфа Добби.

Одновременно с мягким золотистым сиянием, скрепившим сделку, в кабинете раздался хлопок и в ноги Гарри повалился всхлипывающий и неразборчиво бормочущий что-то домовик в грязной и порванной наволочке.

— Э-э, вставай, Добби, — Гарри отцепил маленькие сильные руки от своих ног и поднял эльфа. — Теперь ты мой эльф.

— Добби так рад, так рад стать эльфом хозяина Гарри Поттера, сэра, — заверещал домовик, размазывая слезы по чумазому личику. — Добби будет хорошо служить!

— А почему ты такой грязный? — все остальные эльфы в меноре были чистенькими и опрятными.

Добби оглядел себя и прикрыл глаза ушами:

— Добби не знает… Добби стыдно… Добби накажет себя?

— Не надо, ты не виноват. Ты был, э-э-э, болен. А теперь выздоровел, — на каждое его слово Добби кивал, с обожанием глядя на Гарри. — Приведи себя в порядок и жди меня в моей комнате.

— Слушаюсь, хозяин Гарри Поттер, сэр!

Домовик исчез. Мистер Малфой улыбнулся:

— Ну вот, Гарри, все прошло хорошо. Желаю удачи с Поттер-холлом.

— Спасибо, мистер Малфой, — неуверенно улыбнулся в ответ Гарри. — Сэр, а как я смогу определить, жива ли магия дома?

— Ты поймешь, Гарри, — вздохнул мистер Малфой. — Если осталось хоть что-то, ты это почувствуешь.

В свою комнату Гарри бежал бегом, остатков выдержки хватило только на то, чтобы аккуратно закрыть за собой дверь. Добби уже был там, стоял у кровати, чинно сложив ручки на животе. Увидев Гарри, он важно поклонился и пропищал:

— Какие будут распоряжения у хозяина Гарри Поттера, сэра?

Гарри разобрал смех. Видимо, придя в себя, Добби пришел в ужас от своего былого вида и поведения — помылся, почистился и изо всех сил старается вести себя достойно.

— Добби, ты можешь называть меня попроще? Мастер Гарри, например?

— Мастер Гарри нельзя, — эльф затряс ушами, — мастер — младший хозяин, сэр Гарри Поттер — главный хозяин. Добби может называть вас хозяин Гарри, как называл хозяина Люциуса.

— Хорошо, пусть так. Добби, я хочу попасть в Поттер-холл. Ты можешь туда меня перенести?

— Добби может. Перенести хозяина Гарри сейчас?

Гарри проверил наличие волшебной палочки, глубоко вздохнул и взял Добби за протянутую ладошку.

— Вперед, Добби. В Поттер-холл!

Аппарация с эльфом была такой же ужасной и, к счастью, такой же быстрой. Пока Гарри старался удержаться на трясущихся ногах и сморгнуть с глаз темноту — хорошо хоть, на этот раз устоял! — Добби кругами бегал вокруг него, озабоченно заглядывая в лицо и заламывая руки.

— Прекрати, Добби, — выдавил, наконец, Гарри и решился оторвать взгляд от земли.

Они стояли на широкой, засыпанной мелкой галькой, аллее. Гарри оглянулся — за спиной были запертые кованые ворота, в обе стороны от которых уходила скрытая зеленью высокая каменная стена. Когда-то, наверно, это был ухоженный парк, пусть и не такой большой, как в Малфой-менор.

Гарри медленно пошел вперед, смотря себе под ноги, одновременно страшась и желая увидеть то, что скрывалось за изгибом аллеи и разросшимися деревьями. Наконец, он шагнул из тени парка на яркий свет и посмотрел вперед.

Колдографии в газетах не врали — Поттер-холл был сожжен. Каменные стены почернели, крыша местами провалилась, окна без стекол смотрели пустыми глазницами. Но дом не обрушился, оба этажа стояли с виду целые и даже не покосились, напоминая скелет умершего стоя животного. На фоне жизнерадостной парковой зелени и заросшей пестроцветьем лужайки, смотреть на него было физически больно.

— Пойдем, Добби, — прошептал Гарри и взял домовика за руку. Добби горестно таращил глаза и что-то беззвучно бормотал.

Парадная дверь тоже выгорела, но каменное крыльцо было цело. Гарри поднялся и хотел было заглянуть внутрь, когда Добби остановил его.

— Добби посмотрит первый, хозяин Гарри, — строго сказал он и исчез. Гарри ошарашенно застыл и только хотел возмутиться, как домовик вернулся.

— Внутри ничего плохого нет, хозяин Гарри, — бодро отрапортовал он и понурился, — но там очень, очень грустно.

Гарри молча кивнул и осторожно переступил порог.

Большой холл был наполовину завален обгоревшим мусором. Перекрытия между первым и вторым этажом не существовало, сохранились только самые толстые, прочные опорные балки. Лестница, ведущая наверх, обрывалась в самом начале, только каменные перила и металлические подставки для светильников вдоль стены показывали, где она была. Гарри задрал голову вверх и увидел небо — половины крыши не было тоже.

Из холла в обе стороны шли анфиладой просторные комнаты, тоже заваленные уже неопознаваемыми останками былого убранства. Поттер-холл был раза в два меньше Малфой-менора, но тоже был совсем не маленьким зданием. Не задумываясь, Гарри пошел направо.

Он прошел три зала и вышел на маленькую площадку, с которой раньше, видимо, начиналась лестница черного хода. Здесь он увидел единственную сохранившуюся дверь — из резного темного дерева, совершенно целую и чистую, поблескивающую потускневшим лаком. Гарри попробовал открыть ее, но не получилось. Он уже было потянулся за волшебной палочкой, когда Добби дернул его за мантию:

— Надо дать крови, хозяин Гарри! — громко зашептал эльф, возбужденно блестя глазами. — Маленькую капельку на порожек!

Гарри заклинанием надрезал кожу на пальце и коснулся им необычно высокого порога под дверью. От пальца сквозь тело словно прошел слабый электрический разряд, даже волосы на затылке шевельнулись. Несколько нескончаемых мгновений ничего не происходило, потом дверь медленно и бесшумно открылась. Гарри, с колотящимся где-то в горле сердцем, перешагнул через порог.

Комната была небольшая, странной пятиугольной формы, с узким высоким окном прямо напротив двери, пустая, чистая и… нетронутая. Все было цело — и украшенное цветным витражом в верхней трети окно, и белоснежный мраморный пол, и расписанный растительным орнаментом потолок, и изящные светильники на стенах… В центре комнаты стоял низкий широкий стол из какого-то темного камня, вдоль всех стен, кроме одной, самой широкой, располагались пустые высокие стеллажи, частью застекленные. И нигде — ни пылинки, ни пятнышка, ничего, что бы напоминало об оставшихся за дверью обгоревших, заваленных хламом и залитых дождями помещениях.

Тщательно осмотрев стеллажи и убедившись, что они пусты, Гарри разочарованно вздохнул и обратил внимание на свободную стену. Сразу он не смог понять, что за диковинный рисунок на ней нарисован, но потом присмотрелся и, ахнув, подскочил ближе.

Родовое древо Поттеров не вышивалось шелком на гобелене. Основоположник рода не зря взял такую фамилию — вся эта стена была выложена мелкими разноцветными керамическими плитками, узор из которых и складывался в родословную Гарри Джеймса Поттера.

Древо было велико — Гарри ухватил на самом верху имя Игнотуса Певерелла, от младшего сына которого и пошли Поттеры, попробовал проследить дерево вниз постепенно, запутался и перевел взгляд сразу на нижние ветви. Получалось, начиная с прапрадеда Гарри, Захарии Поттера, в семье стало рождаться только по одному ребенку — мальчику. Значит, у него действительно нет близкой родни, кроме Дурслей… Ну, можно еще считать Блэков, да ведь и их, считай, нет…

Его отвлек придушенный всхлип в углу — Гарри оглянулся и увидел Добби, дрожащими руками гладящего пол. Он подошел ближе — на угловой плите, заметно больше остальных и другого оттенка, была высечена надпись:

«Тинки, Вирти и Рилли. Верным до конца. Да покоятся они здесь с миром, храня дом, за который погибли».

Домовики, понял Гарри, сглатывая в очередной раз комок в горле. Домовики Поттер-холла, ценой своей жизни сохранившие одну-единственную комнату в гибнущем здании. Сохранившие сердце дома, реликвии рода — вот что хранилось на стеллажах! И где они теперь? Отец, видимо, забрал их после пожара, только вот куда? В Годрикову Лощину? Тогда они наверняка безвозвратно утеряны. А может, он отдал их на хранение? В банк, например? Но и в этом случае до совершеннолетия Гарри их не видать, хотя спросить у гоблинов стоит. Пока же, все, что у него осталось — Родовое древо с единственным светящимся живым листочком в самом низу.

Гарри опустился на колени рядом с Добби, прикоснулся к памятной плите и тут понял, о чем говорил ему Люциус. Его снова прошила дрожь, на этот раз гораздо сильнее, от пяток до макушки, следом по всему телу пробежала горячая волна, и как будто кто-то горько и шумно вздохнул ему в ухо. Магия Поттер-холла признала хозяина.

Гарри прикрыл глаза, глубже погружаясь в свои ощущения. Где-то, на самой грани восприятия, мелькали смутные образы — огонь в камине, цветущие клумбы в саду, аромат горячего хлеба, топот маленьких ножек и звонкий детский лепет... Женщина смотрит в окно и машет кому-то, улыбаясь тепло и нежно… Гомон голосов в холле, смех и шумная возня, а у крыльца нетерпеливо пританцовывают оседланные кони… Кто-то старый и добрый качает колыбель, напевая тихую песенку…

Гарри медленно выплыл из транса, упал лицом вниз, сжимаясь в маленький жалкий комок, не в силах больше сдерживать слез. Это ведь могло быть его, это было его по праву — тепло, любовь, надежность родного дома, шумные дни и тихие вечера, кавалькады гостей у парадного входа и уют горящего очага. Он мог расти здесь, в большом старом доме, любимым сыном, желанным и дорогим ребенком! Однажды отец сам ввел бы его в эту комнату и рассказал ему о наследии Поттеров, о том, что он, Гарри, должен хранить и приумножать. А мама бы рассказывала ему сказки и, улыбаясь, смотрела в окно, как он играет в саду. И наверняка у него были бы братья и сестры, и листок с именем «Гарри Джеймс Поттер» не светился бы одиноко и беззащитно на этой чертовой огромной стене!

Истерика нарастала, Гарри не мог, да и не хотел больше сдерживаться. Он рыдал в голос, ни о чем уже не думая, только отчаянно жалея себя, срывая связки и колотя кулаками в пол. Добби мельтешил вокруг, что-то жалобно верещал, но Гарри его не видел и не слышал. Затих он, только окончательно обессилев, и долго лежал, прижавшись к полу, опустошенный и безразличный.

— Хозяин Гарри, — снова позвал его дрожащий голосок, и Гарри, наконец, посмотрел на эльфа. Несчастный и заплаканный Добби крепко схватил его за руку и взмолился, — хозяину Гарри нужно в постель и горячего шоколада. Добби умеет делать шоколад, но здесь нет шоколада и постели тоже нет! Надо в Малфой-менор, хозяин Гарри, а домой вернуться потом, когда Добби сделает дом не грустным!

Всех сил хватило только на вялый кивок. Добби переместил его прямо в спальню и уложил в постель. Гарри заснул сразу, не дождавшись горячего шоколада и не видя, как домовик теснит к выходу из комнаты удивленного и испуганного Драко.


* * *

— Чем ты думал, Люциус?! — разъяренная Нарцисса едва не кидалась в мужа посудой. — Как ты мог отпустить ребенка на пепелище, да еще и в компании одного только чокнутого эльфа! Если он заболеет, не сумев пережить стресс, это будет на твоей совести!

— Гарри сильный мальчик, — попробовал сопротивляться Люциус. — Он последний из рода и…

— Он ребенок! — от крика Нарциссы задрожали стекла. — Он сильный и умный, но ему всего двенадцать, и он просто маленький, одинокий, несчастный мальчик! Не знаю, что за игры ты с ним затеял, Люциус Малфой, но я не позволю тебе причинить ему вред!

— О чем ты говоришь, какой вред?! — но никто его не слушал. Нарцисса вышла, оглушительно хлопнув дверью. Люциус прислонился лбом к оконному стеклу, бормоча под нос ругательства. Ну да, он не подумал… Но он же только добра желал!

Что-то мелькнуло в воздухе. Люциус поднял глаза — Драко приземлился в опасной близости от клумбы, постоял, свесив голову, и уныло пошагал ко входу, волоча метлу за собой. Люциус знал, что сын первым делом пойдет в комнату Гарри — узнать, не проснулся ли он. Мальчик беспробудно спал уже больше суток. Вызванный по тревоге Снейп определил нервное и магическое истощение и посоветовал Малфою в следующий раз отправить ребенка прямиком к дементорам — чтобы уж наверняка угробить. Драко смотрел на отца волчонком, Нарцисса чуть не порвала в клочья, Добби укоризненно дрожал губами… Словом, Люциус давно не чувствовал себя таким идиотом и кругом виноватым. И за что? За то, что сделал мальчику ценный подарок и дал хороший совет. Н-да... И не догадался не отпускать ребенка в разоренное родовое поместье одного. Ну, никто и не говорил, что Малфой гений…


* * *

Проснулся Гарри как-то сразу и, первое, что услышал, был восторженный писк Добби:

— Хозяин Гарри проснулся! Добби принесет хозяину завтрак! Хозяин долго-долго спал!

— Подожди, Добби, — просипел Гарри. — Сколько я спал?

— Почти два дня! — округлил глаза домовик. — Зато хозяин Гарри теперь здоровый! Добби принесет завтрак?

Домовик исчез, а Гарри со стоном зарылся лицом в подушку. Стыд-то какой! Расклеился, как девчонка, ревел в голос и катался по полу, вон горло до сих пор болит… Что он, трехлетка какой-то?! И как теперь людям объяснять, с чего его так вырубило, слабак, истеричка…

Вместе с Добби пришла Нарцисса. Гарри робко поздоровался, чувствуя, как жар заливает щеки.

— Простите, миссис Малфой, — забормотал он, не осмеливаясь взглянуть ей в лицо, — я не хотел…

— Ну что ты, Гарри, — женщина неожиданно обняла его, прижимая к груди, — мы все понимаем. Как ты себя чувствуешь?

Она разжала объятья и, обхватив ладонями, приподняла его голову, озабоченно заглядывая в лицо.

Гарри окончательно смутился.

— Хорошо, спасибо, — сказал он, осторожно высвобождаясь и снова пряча глаза.

Нарцисса погладила его по голове:

— Гарри, Гарри… Горло болит?

— Ммм… Немного.

— Вот, выпей это, — она протянула ему флакон. Гарри послушно глотнул и невольно скривился. Зато в горле сразу стало тепло, и прошла неприятная сухость.

— Теперь ешь, — велела миссис Малфой.

Гарри безропотно взялся за вилку. Нарцисса посмотрела на него грустно и ласково, вздохнула:

— Что ж, все хорошо, что хорошо кончается… Только я прошу тебя, Гарри, в следующий раз помни — тебе не надо все делать одному. Тебе есть кого позвать на помощь. Хорошо?

Гарри кивнул.

— Я пришлю к тебе Драко, — миссис Малфой поднялась. — Он весь испереживался за эти два дня. И, пожалуйста, Гарри, хотя бы на недельку забудь о книгах и упражнениях в магии. Профессор Снейп сказал, что ты сильно истощен, и тебе надо восстановиться. Позволь себе побыть ребенком, Гарри. Быть взрослым ты еще успеешь.

Остаток лета прошел мирно и спокойно. Стояли жаркие солнечные дни, и мальчики целыми днями плескались в пруду, распугивая лебедей. Гарри загорел до бронзового цвета, к вящей зависти белокожего и вынужденного из-за этого сидеть в тенечке Драко, окреп и заметно подрос, хотя и остался почти на полголовы ниже Малфоя. Они еще несколько раз ходили в Косой переулок, где Гарри основательно пополнил свой гардероб и, безжалостно задавив жабу, купил себе хорошую метлу — «Нимбус-2000». После этого лета он уже не представлял себе жизни без полетов. Драко уговаривал, правда, купить такой же, как у него, «Нимбус-2001», но Гарри наотрез отказался. Для игрока небольшое преимущество в скорости и маневренности, возможно, и было жизненно важным, но переплачивать треть цены за это? Гарри хорошо помнил, сколько денег осталось в его школьном сейфе. В последний визит в банк он снова виделся с Грипхуком, получил выписки и заодно спросил, не сдавал ли его отец какие-нибудь ценности на хранение в банк. И очень обрадовался, узнав, что у отца был отдельный сейф, о содержимом которого гоблины не знают, и доступ к которому Гарри получит после совершеннолетия. Значит, можно надеяться, что хотя бы часть родовых реликвий Поттеров сохранилась!

Добби каждый день пропадал в Поттер-холле, убирая мусор и грязь. Гарри попросил его скопировать родовое древо на пергамент — ему пока не хотелось возвращаться в «грустный дом», но, зная имена, он уже сможет больше узнать о своих предках.

Во второй половине августа мистер Малфой взялся сам проверить уровень их с Драко подготовки к школе. Гарри набрался духу и попросил немного потренировать его в дуэлях, Драко тут же заявил, что ему тоже надо… Словом, две оставшиеся недели каникул они втроем проводили по два-три часа в день в дуэльном зале. Гарри узнал несколько новых заклинаний, выслушал много комплиментов и в свой адрес, и в адрес Маркуса Флинта, и заранее предвкушал довольное выражение на лице своего прошлогоднего наставника. Он обязательно скажет Маркусу, что сам Люциус Малфой назвал его хорошим учителем!

Вечер тридцать первого августа выдался тихим и ясным. Мальчики валялись в саду в огромном гамаке, грызли ранние яблоки и болтали обо всем подряд.

— Ты хочешь в школу? — спросил вдруг Драко.

— Конечно, хочу. А ты разве нет?

— Ну… там хорошо… Но этим летом дома было лучше. Я в прошлом году так в школу рвался, просто дни считал.

— Тебе что, раньше так плохо было дома?

— Не плохо… Скучно очень, понимаешь? — Драко заговорил быстро и сбивчиво. — Я же один все время был… ну почти. А если иногда кто в гости приезжал — Крэбб, Гойл или Панси, так с ними еще хуже. Они такие… Парни ладно, они просто тупые, а Панси… Я знаю, что она все стерпит, потому что я — Малфой, и она обязана со мной дружить. И на факультете тоже, все в первую очередь думают, что я — Малфой, и из этого исходят, как со мной общаться. И это так противно, оказывается, я только тогда понял, когда с тобой познакомился.

— Ну, не знаю… Попробуй как-нибудь по-другому с ними общаться, что ли…

— Уже не получится, — убежденно сказал Драко. — Иначе я сдам свои позиции, по-другому они не поймут.

— А-а, ваши слизеринские штучки, — Гарри хмыкнул. — Но я же и в школе буду. Вон, ты даже тетрадки какие полезные подарил.

Драко довольно улыбнулся, но потом все же выдал свое:

— А с Грейнджер ты тоже будешь дружить?

— Малфой, не начинай, — лениво сказал Гарри. Ругаться не хотелось.

— Все равно не понимаю, что ты в ней нашел, — строптиво пробурчал Драко, но развивать тему не стал.

Они еще долго лежали молча, глядя на звезды, и Гарри думал, что несмотря ни на что, это было лучшее лето в его жизни.