Солнечное затмение Глава 22

[ANJELL89]

Название:Солнечное затмение
Автор:Nadya5
Пэйринг:Гарри Поттер/Новый Мужской Персонаж
Гермиона Грейнджер/Рон Уизли
Рейтинг: NC-17
Жанр:Action/Crossover/Romance/Adventure
Размер: Макси
Статус:в процессе
События:ПостХогвартс, Вампиры, Смерть Гарри, Экзотическое место действия, Оборотни, Сильный Гарри
Саммари:Гарри Поттера отправляют в Сент-Луис для налаживания отношений с вампирами. Но он и не ожидал, что у вампиров окажутся на него свои планы…
От автора:ну… там будет немного БДСМ. Совсем чуть-чуть)))
Размещение:разрешение получено

Глава 22


Этой ночью Ашер «умер» всего на десять минут. Он даже не проснулся, переходя от жизни к смерти. Гарри уже привычно перед сном наложил на него согревающие чары, чтобы тот не чувствовал холода, когда очнется. На самом деле поначалу ему было очень неуютно в одной постели фактически с трупом. Но это ведь все-таки было тело Ашера, а тот даже в смерти был прекрасен, так что маг быстро привык и даже в шутку придумал заголовки для английских газет «Гарри Поттер – некрофил!»

Ашер проснулся, чувствуя себя обновленным. Гарри уже влил в него столько сил, что вампир даже подумывал, не сможет ли он теперь переносить солнечный свет, впрочем, экспериментировать в этой области его как-то не тянуло. Конечно, интересно было бы узнать свои новые возможности, но все-таки панический страх перед солнцем у детей ночи заложен в подсознании.

Они не говорили о том, что произошло вчера. Это было что-то вроде их общей тайны, настолько секретной, что они даже друг с другом ее не обсуждали. Но стоило Ашеру улыбнуться той самой улыбкой, как Гарри точно знал, о чем тот думает. Ощущение полной власти над своим любовником одновременно и немного пугало, и невероятно будоражило. У них даже появилась привычка подолгу смотреть друг другу в глаза, и иногда во время этой игры в «гляделки» волшебник непроизвольно применял легиллименцию, проваливаясь в сознание вампира. А тот неизменно подсовывал ему воспоминание о их магической «сессии». Со стороны это все смотрелось еще круче, чем казалось Гарри. В тот раз он старательно спрятал свою неуверенность за внешней невозмутимостью, но выяснилось, что для Ашера он выглядел невероятно властным и жутким. Даже Темный Лорд позавидовал бы такому представлению. Хоть Поттера иногда и смущал факт, что всем этим спецэффектам он научился у Волдеморта, он успокаивал себя тем, что это не темная магия, и ей даже вреда особого причинить нельзя.

Легкая полуулыбка появлялась на лице Ашера так часто, что Гарри начинало казаться, будто тот только и думает о продолжении. Даже все остальные отметили, что золотоволосый вампир теперь постоянно ходит с загадочным, но удовлетворенным видом. Слухи о том, что маг так затрахал вампира линии Белль Морт, что тот даже пошевелиться не мог, расползлись по Цирку со скоростью лесного пожара, и Гарри в одночасье стал едва ли не секс-символом года. Когда Ашера не было рядом, к волшебнику даже обратились несколько незнакомых ему вампиров с вежливыми предложениями «пообщаться поближе». Предложения были настолько ненавязчивыми, что неискушенный гриффиндорец даже не сразу понял, чего от него хотят. А когда до него, наконец, дошло, посмотрел на них едва ли не с суеверным ужасом и поспешно отказался. Словно ожили его самые последние страхи – он начал обзаводиться новой армией фанатов и теперь не знал, что с этим делать.

Впрочем, особо непонятливых и настойчивых поклонников не нашлось. Все осознавали, что если уж сам маг не превратит, например, в лягушку, то вскоре явится Ашер и исправит это упущение. Хотя сплетников и разочаровало отсутствие жарких разборок между вампиром и Натаниэлем, слухи о том, что Поттер завел интрижку на стороне, не утихали. Сам Гарри, к счастью, этих слухов не слышал непосредственно от сплетников, ему их в творческой обработке иногда пересказывал верлеопард.

— Им что, больше заняться нечем? – недоумевал волшебник, услышав от Натаниэля очередную смешную, на взгляд оборотня, историю насчет размеров его достоинства и неутомимости в постели.

— Да ладно тебе, — верлеопард потянулся как кот и ненавязчиво подкатился ему под бок. – Кстати, меня тоже заинтересовали твои размеры. Может, покажешь? И я как авторитетное лицо смогу во всеуслышание заявить, что они ошибаются. Ну, или наоборот, правы.

— Иди ты, — возмутился Гарри. – Ничего я никому не собираюсь доказывать!

— Тогда просто забей на слухи, — разочарованно вздохнул Натаниэль.

— Легко сказать… Знал бы ты, как меня это все раздражает!

— А ты ничего не можешь с этим сделать? Вот Джейсон, например, теперь даже имя твое не произносит.

— Хм… Интересная мысль, — Гарри задумался, может ли он наложить такое проклятие, чтобы оно начинало действовать сразу же, как только кто-нибудь начнет обсуждать его личную жизнь.

У волшебника появилось несколько идей, как можно это осуществить. Но сначала надо уточнить кое-что у Гермионы, причем так, чтобы она не узнала о цели применения. Вряд ли девушка одобрила бы его желание проклясть «беззащитных магглов».

…На следующий день в коридорах Цирка было очень тихо. Потому что практически у каждого на языке вскочил болезненный фурункул, не мешающий говорить, но делающий этот процесс очень неприятным. У вампиров и оборотней по определению не могло быть прыщей из-за их иммунитета и ускоренной регенерации, так что все быстро догадались, что дело в магии.

В этом заклинании Гарри превзошел самого себя – он не только задал условия, согласно которым проклятие выбирало «жертв», но и встроил в него ограничитель по времени – то есть, оно спадало через десять часов, если проклятый не пытался с этот отрезок времени обсуждать то, что его совершенно не касалось.

Ашер только посмеялся, узнав о массовом «заболевании». Кажется, он тут был единственным, кто понимал, что Анри просто развлекается. Никто, кажется, и не подозревал, что волшебник при желании может в одиночку убить их всех, превратить в живые статуи или узнать любые тайны. А вместо этого ограничился безобидным фурункулом, причем в таком месте, где его даже не было видно.

Местные оборотни и вампиры, пострадавшие от заклятья даже возмущаться особо не стали, боялись, что одним прыщом дело не ограничится. Джейсон же, действительно больше никогда не рассуждавший на тему личной жизни Поттера, сиял, словно начищенный галеон и подкалывал всех подряд. Как ни странно, проклятье не обошло даже Жан-Клода и Аниту, и теперь Принц города был мрачен и молчалив, а Истребительница то и дело порывалась пристрелить наглого мальчишку, хотя в глубине души и признавала, то он честно предупреждал о такой возможности.

В целом, жизнь Ашера была прекрасна, как никогда прежде. Он получил все, о чем даже и не мечтал. Невероятный любовник, вновь прекрасная внешность, растущая сила… Только вот за все приходится платить, даже если кажется, что оно досталось тебе бесплатно. Нет, Анри ничего не просил, он кажется, предпочитал дарить все безвозмездно, но похоже у мироздания имелись свои правила. Возросшая сила вампира позволила ему все меньше и меньше находиться в состоянии «смерти», но теперь его тело не могло обходиться без сна. Сначала ему это даже нравилось, но день ото дня его сны становились все более четкими и тревожащими. Воспоминания о его прежней жизни всплывали из глубин подсознания, и кажется, печальных среди них было намного больше, чем радостных. Постепенно беспокойные сны превратились в полноценные кошмары, и чаще всего повторялось одно и то же – фанатики ловили его и Джулиану, затем следовали пытки и смерть на костре.

Однажды кошмар был особенно ярким – Ашер даже не осознавал, что это сон, настолько все было настоящим. Боль, страх, гнев были настолько реальны, что он позабыл, что с тех пор прошло уже три сотни лет, и даже шрамов, напоминавших о ужасных событиях, больше не осталось.

Из кошмара его вырвал голос Анри. Маг был встревожен и бледен. Его всерьез напугало то, что вампир метался во сне и кричал. Ему пришлось долго трясти Ашера за плечи, прежде чем тот очнулся. По его еще более бледному, чем обычно, лицу текли кровавые слезы.

— Что с тобой? – взволнованно спросил Гарри. – Дурной сон?

Вампир обессилено кивнул и прикрыл глаза, чувствуя успокаивающее тепло ладони мага на своем лбу.

— Если рассказать о нем, может стать легче, — неуверенно предложил маг. – Но если не хочешь, то не надо.

Сам он этот способ никогда не пробовал. Никого не интересовали его кошмары, если они не были насланными Волдемортом видениями. Но в последнее время плохие сны ему больше не снились, чему Поттер был несказанно рад.

Ашер криво усмехнулся уголком рта, не открывая глаз. Гарри осторожно стер его слезы.

— Я расскажу, — Ашер накрыл его ладонь своей и сдвинул со лба на глаза, прячась от утреннего света, заливавшего спальню.

— Однажды давным-давно, триста лет назад, — начал он, — один молодой и чересчур самоуверенный вампир решил, что он достаточно силен, чтобы жить без покровителей. Он был влюблен ровно настолько же, насколько был глуп. Его избранником стал другой вампир – еще более молодой и слабый. Оба они были всего лишь игрушками своей создательницы, выбранными среди сотен других из-за необычного цвета своих глаз. Но им обоим надоело такое положение вещей, и они сбежали. Точнее им позволили так думать, но на самом деле Белль Морт ждала, что рано или поздно они вернутся.

Наш герой в своей эгоистичности всеми силами пытался удержать своего возлюбленного, и даже завел себе слугу-человека Джулианну, которая была полностью во вкусе его любовника, потому что тот всегда предпочитал женщин больше, чем мужчин. Она была такая добрая и мягкая, что ее невозможно было не полюбить. Это было чудесное время. Они путешествовали по Европе, нигде не останавливаясь надолго, наслаждались жизнью и друг другом.

Ашер замолк ненадолго, словно не решался развеять призрак прежней жизни, сотканный его словами. Гарри не знал, стоит ли ему ревновать – в то время даже его прабабушки еще и в проекте не было, но то, что вампир был счастлив не с ним, болезненно цепляло что-то глубоко внутри.

— Все закончилось так быстро. Жан-Клода вызвали к одру умирающей матери. Я просил его не ходить туда, ведь он уже слишком давно стал вампиром, чтобы не вызывать подозрений своей молодостью, но он не послушал. Пока его не было, мы попали в руки церкви, Охотников на ведьм. Днем я был совершенно беспомощен и не смог защитить Джулианну. Ее пытали и сожгли как ведьму. — Вампир сам не заметил, как сбился с отвлеченного тона повествования. Его дыхание участилось. Даже сейчас, три сотни лет спустя, воспоминания все еще причиняли ему физическую боль.

— Я всегда обвинял Жан-Клода, что его не было рядом, что он не успел ее спасти, позволил сжечь, — Ашер сглотнул. – Но на самом деле я винил себя. Я старше и сильнее, и должен был сам защитить Джулианну. Но я никогда не признавал этого вслух. Триста лет ненавидел Жан-Клода, обвиняя во всех смертных грехах, и продолжал бы до сих пор, если бы не Анита.

Невозможно было смотреть, как Ашер страдает. Гарри наклонился и поцеловал кривящийся в горькой усмешке рот. Он уже сам был не рад, попросив рассказать, ведь для вампира это было так болезненно. Станет ли ему легче, если он поделится самыми горькими своими воспоминаниями? Или это наоборот лишь разбередит незаживающие раны?

— Я понимаю, что ты чувствуешь.

Ашер дернулся и приоткрыл рот, чтобы возразить, но Гарри убрал ладонь с его глаз и накрыл губы.

— Действительно понимаю, — он прямо встретил лихорадочно горящий взгляд. – Я потерял очень дорогого мне человека по собственной глупости. В детстве я всегда мечтал, что однажды придет какой-нибудь мой далекий родственник и заберет меня от Дурслей. И когда крестный наконец-то появился, то погиб из-за меня прямо на моих глазах.

Слова Анри, хоть и печальные по своей сути, странным образом принесли облегчение. Ашер смотрел в зеленые глаза и не видел в них боли, только грусть. Как же он сумел так быстро справиться со своим горем? Вампиру на это и трех сотен лет оказалось мало.

— Я тоже нашел, кого обвинить в смерти Сириуса. Мой профессор зельеварения Северус Снейп отлично подходил на эту роль, а меня и вовсе возненавидел еще до рождения. У них с Сириусом были ужасные отношения. Мой крестный был в юности тем еще придурком, и однажды чуть не убил Снейпа, заманив его в логово оборотня в полнолуние. И знаешь, что самое ужасное?

Ашер заметил на лице Анри странное выражение – смесь стыда и вины.

— Я ненавидел его до дрожи, до желания убить собственными руками. Я даже пытался его проклясть, но он был слишком хорошим дуэлянтом, с легкостью отражал все мои заклинания. А потом, умирая, он отдал мне свои воспоминания. И только после его смерти я узнал, что он на самом деле всегда защищал меня, и несколько раз спасал мне жизнь. Он сделал для победы над Темным Лордом намного больше, чем все остальные. Северус Снейп был поразительно храбрым человеком, и мне до сих пор стыдно за ту свою глупую ненависть.

Вампир закрыл глаза, обдумывая услышанное. Его ненависть к Жан-Клоду давно утихла, возможно, она и была такой сильной потому, что он так любил его в прошлом, но понимал, что они больше не могут быть вместе.

Гарри убрал ладонь, которой до этого все время накрывал губы Ашера, хотя тот и не особо пытался что-то сказать. Сейчас лицо вампира не выражало ровным счетом ничего, но маг знал, что ему все еще больно. Он запустил пальцы в золотистые волосы и прижался лбом ко лбу Ашера, словно пытаясь разделить печальные мысли на двоих. Тот пошевелился, и его руки легли на спину волшебника, обнимая.

Гарри пытался вспомнить, как же он сам преодолел боль от смерти Сириуса. Тогда его как всегда заперли на Тисовой улице, и он думал, что с ума сойдет, терзаемый кошмарами и чувством вины. Но со временем боль немного утихла, окончательно же она ушла, когда он вновь увиделся с Сириусом и понял, что от не винит его в своей гибели. Никто из отдавших за него свои жизни не винил Гарри в своей смерти, и это сняло тяжкий и привычный груз с его плеч.

Поможет ли это Ашеру? Если Джулианна сама скажет ему, что не винит его в своей гибели, станет ли вампиру легче? Или его будет терзать то, что ее нельзя оживить насовсем? Несмотря на все эти тревожащие вопросы, Гарри все же решился использовать Воскрешающий камень. Он чувствовал, что должен помочь Ашеру.