Название: Заводчики
Автор: beeksu
Бета-корректор: Джонни
Фэндом: RPS, переделанный в ориджинал
Персонажи: Сион/Шотаро
Рейтинг: NC-17
Жанры: Слэш (яой)
Предупреждения: Насилие, Нецензурная лексика, ООС
Публикация на других ресурсах: Только с разрешения автора.
Описание: Шейн решил избавиться от конкурента крайне нестандартным способом.
Размещение:разрешение получено
Примечания автора: персонажи взяты со знаменитых корейских актеров (певцов): Шотаро - T.O.P, Сион - Джей Дракон.
Является продолжением работы Жнец и Not Strong Enough
ссылка на дневник автора:www.diary.ru/~1584213/
Персонажи:
Сион:
Шотаро:
читать дальшеЭто была неприязнь с первого взгляда.
Шотаро не повел и бровью, когда Шейн, вакагашира его господина, привел в клан худого улыбчивого корейца, представив того личным помощником и заместителем, своей правой рукой. Оказалось, что даже лучшему киллеру, хоть и в прошлом, необходим был телохранитель.
Надо было отдать должное кумитё: Дэвид милостиво кивнул, и, не задавая лишних вопросов, углубился в бумаги. Но подобное равнодушие было напускным, и все трое об этом знали, один лишь улыбчивый ясноглазый кореец, новичок в их клане, не стесняясь, рассматривал обстановку комнаты и откровенно пялился на Шотаро. Японец моментально оскорбился. Коротко стриженного блондина подобная реакция позабавила.
Шейн в это время раздражал Дэвида, повествуя о том, чего знать кумитё не желал.
- Ты согласен? Сион долгое время был в бегах. Я с трудом нашел его в Америке и уговорил перебраться в Японию, под покровительство клана. Он единственный из моей прежней жизни, кому я могу доверять, Дэвид.
- Плевать, - бросил кумитё.
Шейн улыбнулся одними глазами, склонился над своим любовником, положив тому обе руки на плечи, и, слегка сжав пальцы, шепнул в затылок:
- Я не доверяю клану. Никому, кроме тебя. Особенно, Шотаро. Этот черноглазый демон готов меня со света сжить, только бы добраться до тебя.
- Значит, с этой обесцвеченной глистой ты чувствуешь себя в безопасности? – не остался в долгу Дэвид, раздраженно бросая бумаги на широкий рабочий стол.
- Да, - хмыкнул Шейн, чувствуя приближение бури, и любовник не заставил себя ждать. Дэвид двинул плечами, сбрасывая руки Шейна, и бросил незначительно:
- Я тебя за это накажу.
- Конечно.
Шотаро готов был не только палец*, целую руку отдать, лишь бы услышать, о чем говорят кумитё и вакагашира, но, стоя у дверей, бок о бок с переминающимся с ноги на ногу корейцем, он с трудом мог различить отдельные слова, никак не складывающиеся в цельные предложения.
- Да ты извращенец, друг мой, - мягкий говорок заставил японца вздрогнуть. – Разве не видно, что они воркуют?
Шотаро не удостоил корейца ответом.
- Ох, да мы ещё и с характером, - рассмеялся Сион.
Шотаро поджал губы:
- Брысь.
- Конфетка, - хмыкнул Сион. – Можно я буду называть тебя сладеньким?
Глухой удар заставил Дэвида и Шейна резко обернуться на звук.
Шотаро стоял над распростертым на полу корейцем, потирающим подбородок, тот нелепо усмехался, постоянно пытаясь сложить губы бантиком, чтобы совершенно пошловато причмокнуть:
- Хороший удар, конфетка. Заплатишь мне за это позже.
Шейн подошел к мужчинам, осмотрел обоих с ног до головы и только после этого подал руку Сиону:
- Не шути с ним, Шотаро, - предупредил Шейн. – Он тебя сожрет и не заметит.
Японец гневно нахмурил брови, но кумитё остановил назревающую драку резким окриком:
- Оставь!
Дэвид, вздохнув, подхватил брошенные ранее бумаги и рассеянно уставился на ряд скучных строчек. Его любовник явно забавлялся – играть с опасными, хоть и одомашненными животными Шейну нравилось, и кумитё не мог отказать корейцу в этой прихоти. Он сам был грешен – хотелось взглянуть, как эти дикие псы вцепятся друг другу в глотки, вспарывая кожу, пуская горячую красную кровь.
Лидерам не пришлось долго ждать. Почти неделю оба телохранителя учились делить территорию.
У Шотаро виртуозно получалось игнорировать корейца, не смотря на то, что внутри все кипело и требовало выхода. Ещё никто не обращался с ним подобным образом, тем более, не предлагал открыто переспать.
- Твой пес зарвался, - процедил однажды Шейн, наблюдая за Шотаро, вытянувшимся перед входом в додзе.
- Ты преувеличиваешь, Шейн, - упрекнул его Дэвид, величественно опускаясь рядом со своим любовником.
Кореец повел плечами, дернулся, заметив, что Дэвид, даже в сейдза* не растерял своего хладнокровия – он мог часами сидеть, не двигаясь.
- Будь уверен, - процедил Шейн, - однажды он….
Дэвид усмехнулся:
- Но разве не для этого ты привез своего друга? Чтобы он послужил успокоительным для твоей ревности?
Вакагашира почувствовал, как на скулах расцвел румянец – Дэвид читал все его действия на несколько шагов вперед. Хотя Сион отлично вжился в новую роль. Ему нравилась Япония, защита клана и новые обязанности – быть его личным телохранителем, хотя раньше они друг друга выносить не могли, вели непрекращающуюся молчаливую войну за первенство и благосклонность хозяина. Кто бы мог подумать, что вражда их сблизит, особенно, после побега Шейна. Сион уже не нужен был организации, трещащей по швам.
- Милашка, - хмыкнул едва слышно Дэвид. – Мне льстит твоя ревность, но шансов переспать с Шотаро у меня не будет. Взгляни, Сион вернулся с задания.
Шейн проглотил веские аргументы, и, проигнорировав многообещающие взгляды любовника, взглянул в сторону, откуда доносился легкий шум.
Сион буквально расцвел, когда ввалился в додзе, и, что-то интимно шепнув на ухо сопернику, поспешил к своему господину.
Шотаро гневно поджал губы, но смолчал; Шейну пришлось признать, что и здесь Дэвид оказался прав. Осталось набраться терпения и посмотреть, кто же из псов сорвется первым.
- Сладенький, - хмыкнул Сион, подобравшись к задумавшемуся японцу со спины, - не зевай.
Шотаро демонстративно отвернулся, засунул руки в карманы брюк и оперся о дверной косяк. Наблюдать за тем, как держатель одного из их борделей, испуганный появлением сразу двух представителей клана, к тому же таких опасных, трясется, пытаясь передать бухгалтерские книги и толстые конверты с наличностью, было интересно.
Видимо, хозяева решили побыть наедине, раз отослали их обоих.
- Бэм! – хохотнул Сион, ловко забирая у мужчины документы и наличность. – Может, съездим, так сказать, обмыть это дело? А, Шотаро?!
Японец смолчал.
- Что? Это наше первое совместное….
- А я хочу быстрее вернуться.
- Какой характер, - рассмеялся Сион, налегая на японца со спины, приобнимая осторожно.
Шотаро заледенел:
- Отойди от меня!
- Тоже мне, - фыркнул кореец, выходя следом за напарником. – Я понимаю, что ты хочешь вернуться, но, вынужден огорчить, лежать сегодня под хозяином у тебя не получится, как и в последующие дни. Господин смотрит только на Шейна.
Губы у Шотаро побелели – Сион умел бить точно в цель.
- Мои отношения с господином тебя не касаются! – впервые повысил голос японец.
- Были бы там отношения, - лениво протянул Сион, подходя к автомобилю, припаркованному на противоположной стороне улицы. – Ты смотришь на него. Съедаешь взглядом, но он никогда не предаст Шейна, и все об этом знают.
Шотаро резко обернулся, и, замахнувшись, ударил корейца по лицу. Сион не ожидал ничего подобного. Нелепо взмахнув руками, он, и не думая защищаться, схлопотал ещё один увесистый удар по челюсти и упал на проезжую часть.
- Неплохой удар, - Сион сплюнул кровь, провел языком по кромке зубов, проверяя их целостность. – Но что-то не припомню, чтобы разрешал тебе поднимать на меня руку.
Японец хмыкнул.
Люди вокруг испуганно шарахнулись, перешептываясь, бросились в разные стороны. Люди в строгих черных костюмах вызывали у них опасение, и не удивительно – в этом районе каждый знал, что эти двое – якудза.
Шотаро пнул Сиона под ребра. Усмехнулся, расслышав слабое шипение и сдавленные ругательства, которыми стал сыпать кореец.
Ударил ещё и ещё раз. Шотаро, который всегда держал ситуацию под контролем, уже не мог остановиться, ему хотелось во что бы то ни стало стереть понимающую улыбку с губ Сиона, уничтожить жалость и неодобрение, выбить их, выдавить из темных глаз.
- Ах ты,… сука! – рявкнул Сион, ставя блок сомкнутыми руками.
Кореец тяжело дышал, сверлил Шотаро гневным взглядом.
- Лучше тебе, сахарочек, - Сион сплюнул, утерся тыльной стороной ладони, размазывая кровь по лицу, - сейчас унести свой зад. Беги к папочке, сладенький, спрячься за спиной своего господина, иначе, нагнав, я разорву тебя на части.
Ему нельзя было не верить. Японец разбудил в Сионе зверя, то озлобленное животное, которое спало, после побега из Китая.
И сейчас, поднимаясь на ноги вместе с хозяином, оно, давясь рычанием, клацало клыками и всё ради единственной цели – вцепиться в горло обидчику, сопернику, противнику.
Шотаро выхватил пистолет. Сион криво улыбнулся, и, разведя руки, словно для объятия, крикнул:
- Давай же! Ну! Давай, чертов япошка! Нажимай на курок, чего же ты ждешь?!
Шотаро помедлил, пистолет в его руке дрогнул, и Сион удивленно приподнял брови:
- Колеблешься?
Японец прищурился, и Сиона всего затрясло от возбуждения – ему нравился именно такой враг, тот, с кем можно было драться на равных, кого нельзя было запугать или убить с одного удара.
Сладкий до такой степени, что зубы сводило порой.
Сион облизнулся.
Лихорадка возбуждения раздирала вены, била в сердце, топила здравый смысл, и хотелось получить добычу немедленно, взять тут же, вцепиться, разорвать, порвать, уничтожить, подчинить себе.
Чтобы всё принадлежало ему одному, чтобы больше этот холодный японец не смотрел вслед своему хозяину с такой тоской и обожанием, чтобы больше не хмурил прекрасные брови, не отводил взгляда, не опускал мятежных черных глаз, не сжимал в бессильном бешенстве кулаки.
Шотаро ударил с ноги по лицу Сиона.
- Кха…
Кореец распластался на асфальте, а враг, подхватив документы и конверты с деньгами, обошел автомобиль, сел за руль, и, прежде чем захлопнуть дверцу и уехать, бросил:
- Доберешься сам.
- Сладенький, - рассмеялся Сион, продолжая лежать на дороге, - прячься. Потому что как только я тебя схвачу, даже твой любимый господин не сможет оттащить меня от свежего куска плоти, который я разорву голыми руками.
Японец вздрогнул, было видно, что слова Сиона его задели, но, всё ещё не придавая должного значения угрозе, он просто уехал, бросив плюющегося кровью корейца посреди улицы, не понимая, что каждое сказанное тем слово – не пустой звук.
Сион не церемонился, ударил Шотаро по лицу, схватил за руки, пока тот пытался сообразить, что происходит, и бросил на пол, придавив собственным телом.
Кореец вернулся часом позже самого Шотаро. Шейн потрясенно уставился на своего телохранителя, открыл рот, чтобы задать вопрос, но Дэвид опередил любовника, без обиняков бросив, где можно было найти японца.
Кореец что-то благодарно гаркнул в ответ.
Телохранители барахтались, награждали друг друга увесистыми ударами, катаясь по полу.
Лицо Сиона было в запекшийся крови, но раны не причиняли особого вреда; кореец быстро скрутил Шотаро, ткнул в футон, расстеленный неподалеку.
- Что, сладенький? – Сион, тяжело дыша, лизнул японца в кромку уха, прикусив так, что тот заорал. – Решил уже спать ложиться? И тепленькую постельку себе приготовил? Ну-ну, наивный, неужели ты думаешь, что после всего я позволю тебе просто заснуть? М?
Японец дернулся:
- Отпусти меня, и я, так и быть, не снесу тебе голову.
Сион хохотнул, ослабил узел своего галстука, стянув его и связав японцу запястья.
- Кажется, ты кое-что забыл, карамелька моя, - промурлыкал блондин, переворачивая Шотаро к себе лицом. – Напомнить?
- Пошел ты.
- Неправильный ответ. Детка, у тебя нет выбора, как и выхода, только два входа, - Сион пошло усмехнулся, облизнув разбитые губы. – И я испробую каждый из них.
- Тварь! Слезь с меня! Отвали, мразь! – задергался Шотаро, впервые испугавшись по-настоящему.
- Заткнись! – Сион ударил японца по лицу, схватил за щеки, заставив смотреть себе в глаза. – Запомни, сладенький, с этого дня ты принадлежишь только мне одному. Усек?! Ты моя собственность, моя девочка, моя подстилка! И чтобы я больше не видел….
- Не нравится, как я смотрю на господина? – нагло усмехнулся в ответ Шотаро. – Не хочешь видеть, как я это делаю? Ты ему не ровня, ебаный кореец! – выплюнул злые слова японец прямо в лицо блондину. – Он будет тем, кого я хочу! Всегда!
- Дрочишь на него? – рявкнул Сион, сдирая с Шотаро штаны.
- Да! – взбесился японец. – Да! Я дрочу на него! Каждую ночь!
- Сучонок, - усмехнулся Сион, зверея. – С сегодняшнего дня ты будешь это делать, представляя только меня.
Больше говорить на эту тему кореец не был настроен. Вцепившись руками в бедра Шотаро, он подтащил мужчину к себе, как хищник тянет беззащитную жертву.
Растрепанный, взмокший, покрытый кровью, дышащий возбуждением и ненавистью Сион растерял всё человеческое, оставив главенствовать животные инстинкты.
Корейцу нравилось кусать свою цель. Перевернув орущего Шотаро на живот, он вцепился ему в плечо, прокусывая кожу.
Японец взвыл, оперся нелепо связанными руками о футон, не переставая сыпать проклятьями:
- Отпусти меня! Слышишь?! Я все забуду и….
- Нет, мой сладкий, - кореец жадно втянул аромат кожи Шотаро, лизнул место собственного укуса, - забыть я тебе не дам. Сегодня так тебя отделаю, что ты будешь визжать до тех пор, пока голос не сорвешь. Ты теперь моя девочка, запомни это! И смотреть ты обязан на меня одного!
Японец застонал, когда Сион грубо развел его ягодицы.
- Да ты целка! – в голосе было столько удовольствия, что Шотаро покраснел, залился предательским румянцем, даже уши полыхали, и кореец это видел. – Моя девочка. Моя сладкая девочка.
Сион безостановочно шептал это, отвлекал японца разговорами.
- Делай, что задумал быстрее! – рявкнул Шотаро, которому все это уже надоело.
Сион хмыкнул, плюнул себе на ладонь, мазнув между ягодиц Шотаро. Японец закусил губу, стараясь не проронить ни слова.
- А теперь, сладенький, покричи для меня.
И Шотаро кричал, он орал, срывая голос, когда длинные тонкие пальцы вторглись в него. Японец хорошо запомнил эти пальцы, когда телохранители прибыли в додзе с еженедельным отчетом для кумитё.
Кореец толкал в него пальцы, царапал стенки, шептал что-то неприличное и очень интимное, постоянно продвигаясь все дальше и дальше….
Шотаро выгнуло. Округлив глаза, он заорал, крупно вздрагивая.
- Ну, вот, другое дело, не правда ли? Давай-ка ещё разочек.
Сион не думал щадить японца, наоборот, ему нравилось видеть Шотаро таким слабым, покорным его рукам, движениям. Японец прижался к футону, неловко подогнув руки, застонал тихонько и приподнял задницу.
Кореец хищно облизнулся, осклабившись:
- Умница. Расслабься, мой сладенький, и я сделаю тебе хорошо.
Сиону нравилось мучить – изысканно и долго, он нарочно удерживал Шотаро на краю острого удовольствия, дразнил.
- Пожалуйста, - умоляюще выдохнул Шотаро, обоим было ясно, как тяжело далось японцу это признание.
Сион скользнул рукой по члену мужчины:
- Давай, сладкий, кончай.
Мужчина выгибался, выл, прокусывая себе губы, пытался вырваться, но Сион всякий раз ставил непокорную жертву на четвереньки и продолжал мучить, толкаясь внутрь, и одновременно дроча влажный член.
Шотаро как-то совсем по-детски всхлипнул, зажался весь и секундой позже выплеснул горячее вязкое семя в ладонь корейца.
Сион одобрительно улыбнулся, вытащил пальцы из задницы Шотаро, размазывая по красному разработанному сфинктеру липкую сперму.
- А теперь начнется самое интересное, - убедил его кореец, расстегивая ширинку на своих брюках. – Я тебя трахну.
Шотаро, тяжело дыша, заскулил в ответ.
- Да, мой нежный, - промурлыкал Сион, прижимая стояк к подрагивающему анусу японца. – Выебу тебя. Ты же этого сам хочешь, правда? Хочешь стать моей девочкой? Растаять на моих руках, сладенький?..
Сион чуть надавил головкой на сжатые мышцы, зашипел, встретив слабое сопротивление: член входил медленно, влажный от собственной смазки; на стволе оставались капли семени Шотаро.
Мужчина замычал, вцепился пальцами в футон:
- Мм…
- Простони моё имя! – приказал кореец. – Скажи, кто тобой владеет!
Японец замотал головой, заупрямился, но Сион только хмыкнул на эту браваду и вогнал член до середины, подождал, пока Шотаро отойдет от такого продолжения, расслабится, и толкнулся полностью, до самых яиц, заполнив собой до краев.
Мужчина под ним: с сильным телом, с разрисованной яркой татуировкой спиной, заорал, и, склонив голову, всхлипнул.
- Ты мой. Запомни это.
Сион драл его, вытягивая из японца низкие гортанные хрипы, насаживал Шотаро, имел, заполняя своим запахом, своей властью.
Японец хныкал, стонал, не чувствуя прежнего возбуждения: его наказывали за недостойное поведение, за невнимание и пренебрежение чужой силой.
- Ну, нет, детка, так не пойдет.
Сион вышел из тела японца, перевернул, уложив на футон спиной, и, подхватив за бедра, закинул ноги Шотаро себе на плечи.
- Смотри на меня, - выдохнул кореец, обхватывая свой член. – Смотри и не вздумай отворачиваться.
Прижался, толкнулся и вновь зарядил свой бешеный четкий ритм, от которого в животе Шотаро что-то вздрагивало и переворачивалось.
- Шотаро, - застонал Сион, накрыл губы японца быстрым поцелуем, словно мазнул неумелой лаской, и, крепче вцепившись в бедра мужчины, задрал повыше, вторгаясь жестче и быстрее.
Шотаро неожиданно охнул, задрожал крупно, покрываясь приятным румянцем страсти. Кожа стала чувствительнее, тоньше – Сион касался его, а японец стонал в ответ, распахивал безумные влажные глаза, и всё пытался что-то сказать, но получались сдавленные стоны.
- Ещё, - кое-как шепнул он.
- Что? Не слышу, - хмыкнул Сион, вгоняя член полностью, замирая на пару секунд, а потом вновь продолжая раскручивать эту безумную карусель.
Между телами влажно, липло к коже, текло по яйцам, щекоча и возбуждая; Шотаро метался, охал, вскидывался, прижимая к груди связанные руки, и повторял:
- Ещё! Ещё…
- Не слышу, - нагло усмехался Сион, тело которого уже било судорогами подступающего оргазма.
- Ещё! – завыл Шотаро, впиваясь взглядом в лицо корейца. – Сион, пожалуйста….
- Умница, сладенький, - наградили поцелуем, скользнули горячим языком в рот, лаская, и тут же отступая.
- Сион!
Кореец не знал пощады, жадно ебал, брал то, что силой вырвал, украл до того, как безответная любовь преданного телохранителя не нашла отзыв в чьих-то чужих, более отзывчивых объятьях, нежели руки господина.
Шотаро потянулся к корейцу, закинул сцепленные галстуком руки ему за шею, притянул к себе, но вместо поцелуя лизнул в подбородок, тяжело задышал во влажную шею Сиона, и обоих сорвало.
- Сион! – взвыл японец, замирая, напрягаюсь под любовником, ему даже не надо было прикосновений, он кончил от того, что блондин делал с ним, как это делал, как держал, беспощадно врываясь, подчиняя себе, приручая, оставляя внутри его раскуроченного тела свою сперму.
- Как я посмотрю в глаза господину? – лениво протянул Шотаро, когда кореец развязал его и лег на футон рядом.
- Ну, не смотри, - логично предложил Сион, закуривая.
- Что же теперь будет? – Шотаро спрятал пытающее лицо в ладонях.
- Любовь будет, - рассмеялся кореец, хитро посматривая в сторону ещё не отошедшего от пережитого мужчины. – У нас с тобой.
Шотаро потрясенно уставился на Сиона. Тот застеснялся, затянулся, отводя взгляд:
- Что? – буркнул недовольно.
- Ты…
- Я, - подтвердил блондин. - И что?
Японец расслабился, рассмеялся, осторожно прижимаясь с бока. Сион затушил сигарету, крепко обнял любовника, наваливаясь сверху:
- Можешь считать это любовью с первого взгляда. Пойдет?
Шотаро хмыкнул:
- Я подумаю.
- Только не тяни, - промурлыкал Сион, - иначе твой хозяин проиграет.
- О чем ты? – нахмурился японец.
- А ты не знал? Серьёзно?
- Сион, - угрожающе прорычал Шотаро.
- Они поспорили на нас. В первый раз выиграл господин Шейн. Он верно подметил, что я западу на твою сахарную попку, и оставил твоего хозяина в дураках, думаю, сейчас у кумитё реванш, относительно твоих чувств ко мне.
Кореец потянулся за поцелуем, а Шотаро покраснел до ушей, в отчаянии признавая, что теперь он уже не отвертится от цепкого блондина, который лип к нему, лез руками, куда не следовало, и терся всем телом, будто мартовский кот.
Японец отстраненно улыбнулся, прикрыл глаза, принимая новое положение дел, и облегченно вздохнул, освобождаясь от прежней зависимости, от того, что уже стало привычкой.
- У нас любовь, понял? – хмыкнул кореец, расплываясь в озорной улыбке, окончательно пресекая любые попытки к бегству, о котором уже было забыто.
Конец
Юбицуме* - особая форма наказания, включающая отрезание первого сустава мизинца и преподнесение отрезанной части главе клана.
Сейдза* — традиционная поза для сидения в Японии.
Автор: beeksu
Бета-корректор: Джонни
Фэндом: RPS, переделанный в ориджинал
Персонажи: Сион/Шотаро
Рейтинг: NC-17
Жанры: Слэш (яой)
Предупреждения: Насилие, Нецензурная лексика, ООС
Публикация на других ресурсах: Только с разрешения автора.
Описание: Шейн решил избавиться от конкурента крайне нестандартным способом.
Размещение:разрешение получено
Примечания автора: персонажи взяты со знаменитых корейских актеров (певцов): Шотаро - T.O.P, Сион - Джей Дракон.
Является продолжением работы Жнец и Not Strong Enough
ссылка на дневник автора:www.diary.ru/~1584213/
Персонажи:
Сион:
Шотаро:
читать дальшеЭто была неприязнь с первого взгляда.
Шотаро не повел и бровью, когда Шейн, вакагашира его господина, привел в клан худого улыбчивого корейца, представив того личным помощником и заместителем, своей правой рукой. Оказалось, что даже лучшему киллеру, хоть и в прошлом, необходим был телохранитель.
Надо было отдать должное кумитё: Дэвид милостиво кивнул, и, не задавая лишних вопросов, углубился в бумаги. Но подобное равнодушие было напускным, и все трое об этом знали, один лишь улыбчивый ясноглазый кореец, новичок в их клане, не стесняясь, рассматривал обстановку комнаты и откровенно пялился на Шотаро. Японец моментально оскорбился. Коротко стриженного блондина подобная реакция позабавила.
Шейн в это время раздражал Дэвида, повествуя о том, чего знать кумитё не желал.
- Ты согласен? Сион долгое время был в бегах. Я с трудом нашел его в Америке и уговорил перебраться в Японию, под покровительство клана. Он единственный из моей прежней жизни, кому я могу доверять, Дэвид.
- Плевать, - бросил кумитё.
Шейн улыбнулся одними глазами, склонился над своим любовником, положив тому обе руки на плечи, и, слегка сжав пальцы, шепнул в затылок:
- Я не доверяю клану. Никому, кроме тебя. Особенно, Шотаро. Этот черноглазый демон готов меня со света сжить, только бы добраться до тебя.
- Значит, с этой обесцвеченной глистой ты чувствуешь себя в безопасности? – не остался в долгу Дэвид, раздраженно бросая бумаги на широкий рабочий стол.
- Да, - хмыкнул Шейн, чувствуя приближение бури, и любовник не заставил себя ждать. Дэвид двинул плечами, сбрасывая руки Шейна, и бросил незначительно:
- Я тебя за это накажу.
- Конечно.
Шотаро готов был не только палец*, целую руку отдать, лишь бы услышать, о чем говорят кумитё и вакагашира, но, стоя у дверей, бок о бок с переминающимся с ноги на ногу корейцем, он с трудом мог различить отдельные слова, никак не складывающиеся в цельные предложения.
- Да ты извращенец, друг мой, - мягкий говорок заставил японца вздрогнуть. – Разве не видно, что они воркуют?
Шотаро не удостоил корейца ответом.
- Ох, да мы ещё и с характером, - рассмеялся Сион.
Шотаро поджал губы:
- Брысь.
- Конфетка, - хмыкнул Сион. – Можно я буду называть тебя сладеньким?
Глухой удар заставил Дэвида и Шейна резко обернуться на звук.
Шотаро стоял над распростертым на полу корейцем, потирающим подбородок, тот нелепо усмехался, постоянно пытаясь сложить губы бантиком, чтобы совершенно пошловато причмокнуть:
- Хороший удар, конфетка. Заплатишь мне за это позже.
Шейн подошел к мужчинам, осмотрел обоих с ног до головы и только после этого подал руку Сиону:
- Не шути с ним, Шотаро, - предупредил Шейн. – Он тебя сожрет и не заметит.
Японец гневно нахмурил брови, но кумитё остановил назревающую драку резким окриком:
- Оставь!
Дэвид, вздохнув, подхватил брошенные ранее бумаги и рассеянно уставился на ряд скучных строчек. Его любовник явно забавлялся – играть с опасными, хоть и одомашненными животными Шейну нравилось, и кумитё не мог отказать корейцу в этой прихоти. Он сам был грешен – хотелось взглянуть, как эти дикие псы вцепятся друг другу в глотки, вспарывая кожу, пуская горячую красную кровь.
Лидерам не пришлось долго ждать. Почти неделю оба телохранителя учились делить территорию.
У Шотаро виртуозно получалось игнорировать корейца, не смотря на то, что внутри все кипело и требовало выхода. Ещё никто не обращался с ним подобным образом, тем более, не предлагал открыто переспать.
- Твой пес зарвался, - процедил однажды Шейн, наблюдая за Шотаро, вытянувшимся перед входом в додзе.
- Ты преувеличиваешь, Шейн, - упрекнул его Дэвид, величественно опускаясь рядом со своим любовником.
Кореец повел плечами, дернулся, заметив, что Дэвид, даже в сейдза* не растерял своего хладнокровия – он мог часами сидеть, не двигаясь.
- Будь уверен, - процедил Шейн, - однажды он….
Дэвид усмехнулся:
- Но разве не для этого ты привез своего друга? Чтобы он послужил успокоительным для твоей ревности?
Вакагашира почувствовал, как на скулах расцвел румянец – Дэвид читал все его действия на несколько шагов вперед. Хотя Сион отлично вжился в новую роль. Ему нравилась Япония, защита клана и новые обязанности – быть его личным телохранителем, хотя раньше они друг друга выносить не могли, вели непрекращающуюся молчаливую войну за первенство и благосклонность хозяина. Кто бы мог подумать, что вражда их сблизит, особенно, после побега Шейна. Сион уже не нужен был организации, трещащей по швам.
- Милашка, - хмыкнул едва слышно Дэвид. – Мне льстит твоя ревность, но шансов переспать с Шотаро у меня не будет. Взгляни, Сион вернулся с задания.
Шейн проглотил веские аргументы, и, проигнорировав многообещающие взгляды любовника, взглянул в сторону, откуда доносился легкий шум.
Сион буквально расцвел, когда ввалился в додзе, и, что-то интимно шепнув на ухо сопернику, поспешил к своему господину.
Шотаро гневно поджал губы, но смолчал; Шейну пришлось признать, что и здесь Дэвид оказался прав. Осталось набраться терпения и посмотреть, кто же из псов сорвется первым.
- Сладенький, - хмыкнул Сион, подобравшись к задумавшемуся японцу со спины, - не зевай.
Шотаро демонстративно отвернулся, засунул руки в карманы брюк и оперся о дверной косяк. Наблюдать за тем, как держатель одного из их борделей, испуганный появлением сразу двух представителей клана, к тому же таких опасных, трясется, пытаясь передать бухгалтерские книги и толстые конверты с наличностью, было интересно.
Видимо, хозяева решили побыть наедине, раз отослали их обоих.
- Бэм! – хохотнул Сион, ловко забирая у мужчины документы и наличность. – Может, съездим, так сказать, обмыть это дело? А, Шотаро?!
Японец смолчал.
- Что? Это наше первое совместное….
- А я хочу быстрее вернуться.
- Какой характер, - рассмеялся Сион, налегая на японца со спины, приобнимая осторожно.
Шотаро заледенел:
- Отойди от меня!
- Тоже мне, - фыркнул кореец, выходя следом за напарником. – Я понимаю, что ты хочешь вернуться, но, вынужден огорчить, лежать сегодня под хозяином у тебя не получится, как и в последующие дни. Господин смотрит только на Шейна.
Губы у Шотаро побелели – Сион умел бить точно в цель.
- Мои отношения с господином тебя не касаются! – впервые повысил голос японец.
- Были бы там отношения, - лениво протянул Сион, подходя к автомобилю, припаркованному на противоположной стороне улицы. – Ты смотришь на него. Съедаешь взглядом, но он никогда не предаст Шейна, и все об этом знают.
Шотаро резко обернулся, и, замахнувшись, ударил корейца по лицу. Сион не ожидал ничего подобного. Нелепо взмахнув руками, он, и не думая защищаться, схлопотал ещё один увесистый удар по челюсти и упал на проезжую часть.
- Неплохой удар, - Сион сплюнул кровь, провел языком по кромке зубов, проверяя их целостность. – Но что-то не припомню, чтобы разрешал тебе поднимать на меня руку.
Японец хмыкнул.
Люди вокруг испуганно шарахнулись, перешептываясь, бросились в разные стороны. Люди в строгих черных костюмах вызывали у них опасение, и не удивительно – в этом районе каждый знал, что эти двое – якудза.
Шотаро пнул Сиона под ребра. Усмехнулся, расслышав слабое шипение и сдавленные ругательства, которыми стал сыпать кореец.
Ударил ещё и ещё раз. Шотаро, который всегда держал ситуацию под контролем, уже не мог остановиться, ему хотелось во что бы то ни стало стереть понимающую улыбку с губ Сиона, уничтожить жалость и неодобрение, выбить их, выдавить из темных глаз.
- Ах ты,… сука! – рявкнул Сион, ставя блок сомкнутыми руками.
Кореец тяжело дышал, сверлил Шотаро гневным взглядом.
- Лучше тебе, сахарочек, - Сион сплюнул, утерся тыльной стороной ладони, размазывая кровь по лицу, - сейчас унести свой зад. Беги к папочке, сладенький, спрячься за спиной своего господина, иначе, нагнав, я разорву тебя на части.
Ему нельзя было не верить. Японец разбудил в Сионе зверя, то озлобленное животное, которое спало, после побега из Китая.
И сейчас, поднимаясь на ноги вместе с хозяином, оно, давясь рычанием, клацало клыками и всё ради единственной цели – вцепиться в горло обидчику, сопернику, противнику.
Шотаро выхватил пистолет. Сион криво улыбнулся, и, разведя руки, словно для объятия, крикнул:
- Давай же! Ну! Давай, чертов япошка! Нажимай на курок, чего же ты ждешь?!
Шотаро помедлил, пистолет в его руке дрогнул, и Сион удивленно приподнял брови:
- Колеблешься?
Японец прищурился, и Сиона всего затрясло от возбуждения – ему нравился именно такой враг, тот, с кем можно было драться на равных, кого нельзя было запугать или убить с одного удара.
Сладкий до такой степени, что зубы сводило порой.
Сион облизнулся.
Лихорадка возбуждения раздирала вены, била в сердце, топила здравый смысл, и хотелось получить добычу немедленно, взять тут же, вцепиться, разорвать, порвать, уничтожить, подчинить себе.
Чтобы всё принадлежало ему одному, чтобы больше этот холодный японец не смотрел вслед своему хозяину с такой тоской и обожанием, чтобы больше не хмурил прекрасные брови, не отводил взгляда, не опускал мятежных черных глаз, не сжимал в бессильном бешенстве кулаки.
Шотаро ударил с ноги по лицу Сиона.
- Кха…
Кореец распластался на асфальте, а враг, подхватив документы и конверты с деньгами, обошел автомобиль, сел за руль, и, прежде чем захлопнуть дверцу и уехать, бросил:
- Доберешься сам.
- Сладенький, - рассмеялся Сион, продолжая лежать на дороге, - прячься. Потому что как только я тебя схвачу, даже твой любимый господин не сможет оттащить меня от свежего куска плоти, который я разорву голыми руками.
Японец вздрогнул, было видно, что слова Сиона его задели, но, всё ещё не придавая должного значения угрозе, он просто уехал, бросив плюющегося кровью корейца посреди улицы, не понимая, что каждое сказанное тем слово – не пустой звук.
Сион не церемонился, ударил Шотаро по лицу, схватил за руки, пока тот пытался сообразить, что происходит, и бросил на пол, придавив собственным телом.
Кореец вернулся часом позже самого Шотаро. Шейн потрясенно уставился на своего телохранителя, открыл рот, чтобы задать вопрос, но Дэвид опередил любовника, без обиняков бросив, где можно было найти японца.
Кореец что-то благодарно гаркнул в ответ.
Телохранители барахтались, награждали друг друга увесистыми ударами, катаясь по полу.
Лицо Сиона было в запекшийся крови, но раны не причиняли особого вреда; кореец быстро скрутил Шотаро, ткнул в футон, расстеленный неподалеку.
- Что, сладенький? – Сион, тяжело дыша, лизнул японца в кромку уха, прикусив так, что тот заорал. – Решил уже спать ложиться? И тепленькую постельку себе приготовил? Ну-ну, наивный, неужели ты думаешь, что после всего я позволю тебе просто заснуть? М?
Японец дернулся:
- Отпусти меня, и я, так и быть, не снесу тебе голову.
Сион хохотнул, ослабил узел своего галстука, стянув его и связав японцу запястья.
- Кажется, ты кое-что забыл, карамелька моя, - промурлыкал блондин, переворачивая Шотаро к себе лицом. – Напомнить?
- Пошел ты.
- Неправильный ответ. Детка, у тебя нет выбора, как и выхода, только два входа, - Сион пошло усмехнулся, облизнув разбитые губы. – И я испробую каждый из них.
- Тварь! Слезь с меня! Отвали, мразь! – задергался Шотаро, впервые испугавшись по-настоящему.
- Заткнись! – Сион ударил японца по лицу, схватил за щеки, заставив смотреть себе в глаза. – Запомни, сладенький, с этого дня ты принадлежишь только мне одному. Усек?! Ты моя собственность, моя девочка, моя подстилка! И чтобы я больше не видел….
- Не нравится, как я смотрю на господина? – нагло усмехнулся в ответ Шотаро. – Не хочешь видеть, как я это делаю? Ты ему не ровня, ебаный кореец! – выплюнул злые слова японец прямо в лицо блондину. – Он будет тем, кого я хочу! Всегда!
- Дрочишь на него? – рявкнул Сион, сдирая с Шотаро штаны.
- Да! – взбесился японец. – Да! Я дрочу на него! Каждую ночь!
- Сучонок, - усмехнулся Сион, зверея. – С сегодняшнего дня ты будешь это делать, представляя только меня.
Больше говорить на эту тему кореец не был настроен. Вцепившись руками в бедра Шотаро, он подтащил мужчину к себе, как хищник тянет беззащитную жертву.
Растрепанный, взмокший, покрытый кровью, дышащий возбуждением и ненавистью Сион растерял всё человеческое, оставив главенствовать животные инстинкты.
Корейцу нравилось кусать свою цель. Перевернув орущего Шотаро на живот, он вцепился ему в плечо, прокусывая кожу.
Японец взвыл, оперся нелепо связанными руками о футон, не переставая сыпать проклятьями:
- Отпусти меня! Слышишь?! Я все забуду и….
- Нет, мой сладкий, - кореец жадно втянул аромат кожи Шотаро, лизнул место собственного укуса, - забыть я тебе не дам. Сегодня так тебя отделаю, что ты будешь визжать до тех пор, пока голос не сорвешь. Ты теперь моя девочка, запомни это! И смотреть ты обязан на меня одного!
Японец застонал, когда Сион грубо развел его ягодицы.
- Да ты целка! – в голосе было столько удовольствия, что Шотаро покраснел, залился предательским румянцем, даже уши полыхали, и кореец это видел. – Моя девочка. Моя сладкая девочка.
Сион безостановочно шептал это, отвлекал японца разговорами.
- Делай, что задумал быстрее! – рявкнул Шотаро, которому все это уже надоело.
Сион хмыкнул, плюнул себе на ладонь, мазнув между ягодиц Шотаро. Японец закусил губу, стараясь не проронить ни слова.
- А теперь, сладенький, покричи для меня.
И Шотаро кричал, он орал, срывая голос, когда длинные тонкие пальцы вторглись в него. Японец хорошо запомнил эти пальцы, когда телохранители прибыли в додзе с еженедельным отчетом для кумитё.
Кореец толкал в него пальцы, царапал стенки, шептал что-то неприличное и очень интимное, постоянно продвигаясь все дальше и дальше….
Шотаро выгнуло. Округлив глаза, он заорал, крупно вздрагивая.
- Ну, вот, другое дело, не правда ли? Давай-ка ещё разочек.
Сион не думал щадить японца, наоборот, ему нравилось видеть Шотаро таким слабым, покорным его рукам, движениям. Японец прижался к футону, неловко подогнув руки, застонал тихонько и приподнял задницу.
Кореец хищно облизнулся, осклабившись:
- Умница. Расслабься, мой сладенький, и я сделаю тебе хорошо.
Сиону нравилось мучить – изысканно и долго, он нарочно удерживал Шотаро на краю острого удовольствия, дразнил.
- Пожалуйста, - умоляюще выдохнул Шотаро, обоим было ясно, как тяжело далось японцу это признание.
Сион скользнул рукой по члену мужчины:
- Давай, сладкий, кончай.
Мужчина выгибался, выл, прокусывая себе губы, пытался вырваться, но Сион всякий раз ставил непокорную жертву на четвереньки и продолжал мучить, толкаясь внутрь, и одновременно дроча влажный член.
Шотаро как-то совсем по-детски всхлипнул, зажался весь и секундой позже выплеснул горячее вязкое семя в ладонь корейца.
Сион одобрительно улыбнулся, вытащил пальцы из задницы Шотаро, размазывая по красному разработанному сфинктеру липкую сперму.
- А теперь начнется самое интересное, - убедил его кореец, расстегивая ширинку на своих брюках. – Я тебя трахну.
Шотаро, тяжело дыша, заскулил в ответ.
- Да, мой нежный, - промурлыкал Сион, прижимая стояк к подрагивающему анусу японца. – Выебу тебя. Ты же этого сам хочешь, правда? Хочешь стать моей девочкой? Растаять на моих руках, сладенький?..
Сион чуть надавил головкой на сжатые мышцы, зашипел, встретив слабое сопротивление: член входил медленно, влажный от собственной смазки; на стволе оставались капли семени Шотаро.
Мужчина замычал, вцепился пальцами в футон:
- Мм…
- Простони моё имя! – приказал кореец. – Скажи, кто тобой владеет!
Японец замотал головой, заупрямился, но Сион только хмыкнул на эту браваду и вогнал член до середины, подождал, пока Шотаро отойдет от такого продолжения, расслабится, и толкнулся полностью, до самых яиц, заполнив собой до краев.
Мужчина под ним: с сильным телом, с разрисованной яркой татуировкой спиной, заорал, и, склонив голову, всхлипнул.
- Ты мой. Запомни это.
Сион драл его, вытягивая из японца низкие гортанные хрипы, насаживал Шотаро, имел, заполняя своим запахом, своей властью.
Японец хныкал, стонал, не чувствуя прежнего возбуждения: его наказывали за недостойное поведение, за невнимание и пренебрежение чужой силой.
- Ну, нет, детка, так не пойдет.
Сион вышел из тела японца, перевернул, уложив на футон спиной, и, подхватив за бедра, закинул ноги Шотаро себе на плечи.
- Смотри на меня, - выдохнул кореец, обхватывая свой член. – Смотри и не вздумай отворачиваться.
Прижался, толкнулся и вновь зарядил свой бешеный четкий ритм, от которого в животе Шотаро что-то вздрагивало и переворачивалось.
- Шотаро, - застонал Сион, накрыл губы японца быстрым поцелуем, словно мазнул неумелой лаской, и, крепче вцепившись в бедра мужчины, задрал повыше, вторгаясь жестче и быстрее.
Шотаро неожиданно охнул, задрожал крупно, покрываясь приятным румянцем страсти. Кожа стала чувствительнее, тоньше – Сион касался его, а японец стонал в ответ, распахивал безумные влажные глаза, и всё пытался что-то сказать, но получались сдавленные стоны.
- Ещё, - кое-как шепнул он.
- Что? Не слышу, - хмыкнул Сион, вгоняя член полностью, замирая на пару секунд, а потом вновь продолжая раскручивать эту безумную карусель.
Между телами влажно, липло к коже, текло по яйцам, щекоча и возбуждая; Шотаро метался, охал, вскидывался, прижимая к груди связанные руки, и повторял:
- Ещё! Ещё…
- Не слышу, - нагло усмехался Сион, тело которого уже било судорогами подступающего оргазма.
- Ещё! – завыл Шотаро, впиваясь взглядом в лицо корейца. – Сион, пожалуйста….
- Умница, сладенький, - наградили поцелуем, скользнули горячим языком в рот, лаская, и тут же отступая.
- Сион!
Кореец не знал пощады, жадно ебал, брал то, что силой вырвал, украл до того, как безответная любовь преданного телохранителя не нашла отзыв в чьих-то чужих, более отзывчивых объятьях, нежели руки господина.
Шотаро потянулся к корейцу, закинул сцепленные галстуком руки ему за шею, притянул к себе, но вместо поцелуя лизнул в подбородок, тяжело задышал во влажную шею Сиона, и обоих сорвало.
- Сион! – взвыл японец, замирая, напрягаюсь под любовником, ему даже не надо было прикосновений, он кончил от того, что блондин делал с ним, как это делал, как держал, беспощадно врываясь, подчиняя себе, приручая, оставляя внутри его раскуроченного тела свою сперму.
- Как я посмотрю в глаза господину? – лениво протянул Шотаро, когда кореец развязал его и лег на футон рядом.
- Ну, не смотри, - логично предложил Сион, закуривая.
- Что же теперь будет? – Шотаро спрятал пытающее лицо в ладонях.
- Любовь будет, - рассмеялся кореец, хитро посматривая в сторону ещё не отошедшего от пережитого мужчины. – У нас с тобой.
Шотаро потрясенно уставился на Сиона. Тот застеснялся, затянулся, отводя взгляд:
- Что? – буркнул недовольно.
- Ты…
- Я, - подтвердил блондин. - И что?
Японец расслабился, рассмеялся, осторожно прижимаясь с бока. Сион затушил сигарету, крепко обнял любовника, наваливаясь сверху:
- Можешь считать это любовью с первого взгляда. Пойдет?
Шотаро хмыкнул:
- Я подумаю.
- Только не тяни, - промурлыкал Сион, - иначе твой хозяин проиграет.
- О чем ты? – нахмурился японец.
- А ты не знал? Серьёзно?
- Сион, - угрожающе прорычал Шотаро.
- Они поспорили на нас. В первый раз выиграл господин Шейн. Он верно подметил, что я западу на твою сахарную попку, и оставил твоего хозяина в дураках, думаю, сейчас у кумитё реванш, относительно твоих чувств ко мне.
Кореец потянулся за поцелуем, а Шотаро покраснел до ушей, в отчаянии признавая, что теперь он уже не отвертится от цепкого блондина, который лип к нему, лез руками, куда не следовало, и терся всем телом, будто мартовский кот.
Японец отстраненно улыбнулся, прикрыл глаза, принимая новое положение дел, и облегченно вздохнул, освобождаясь от прежней зависимости, от того, что уже стало привычкой.
- У нас любовь, понял? – хмыкнул кореец, расплываясь в озорной улыбке, окончательно пресекая любые попытки к бегству, о котором уже было забыто.
Конец
Юбицуме* - особая форма наказания, включающая отрезание первого сустава мизинца и преподнесение отрезанной части главе клана.
Сейдза* — традиционная поза для сидения в Японии.
@темы: "фанфики