Название:Скрытое сокровище
Автор:Sammy Lee
Пэйринг:Гарри Поттер/Драко Малфой
Северус Снейп
Люциус Малфой
Сириус Блэк
Нарцисса Малфой
Рейтинг: PG-13
Жанр:AU/Romance/Adventure
Размер:Макси
Статус:в процессе
События:Распределение в другие факультеты, Сильный Гарри
Саммари:Перед самым поступлением в Хогвартс Гарри узнает, что он не только мальчик, а еще и девочка. И что такие, как он — бесценное сокровище в мире магии.
Предуп-ние: AU, ООС всех персонажей, автор на знание канона не претендует. К концу фика рейтинг поднимется до R.
От автора:Идея о Гарри-гермафродите позаимствована из фика Lexin Tidmag «Ненормальный».
Размещение:разрешение получено
читать дальшеГлава 5
Гарри шел по коридору поезда и ругался про себя самыми плохими словами, какие только знал. Найдя, наконец, пустое купе, он зашел и сразу запечатал дверь Коллопортусом, не жалея силы. Ему надо было побыть одному.
Год! Подумать только, целый год! Гарри с силой опустил на столик оба кулака и выругался вслух. Немного полегчало. Этот старый козел целый год молчал и в самый последний день разговорился, руша все планы Гарри на лето. Лучше бы и дальше молчал!
Гарри зарычал и несколько раз пнул стенку, вспоминая разговор.
— Лорд Волдеморт жив, — сказал Дамблдор, грустно улыбаясь. — Он практиковал самую темную магию, которая позволила его духу выжить после разрушения тела. Неизвестно, где он скитался десять лет, но в этом году ему удалось похитить некий артефакт, с помощью которого он сможет восстановить свое тело и вновь обрести всю свою мощь.
— Как это? — ошеломленно спросил Гарри. — Ладно, дух выжил… Хотя тоже не понимаю. Но как он мог похитить что-то? Он же дух! Или не совсем?
— У него остались сторонники, Гарри. И, — директор поколебался, будто думая, стоит ли это говорить, — живой дух, обладающий своей волей, желаниями и магической силой имеет способность на время вселяться в чужие тела, подчиняя их. Это называется — одержимость.
Гарри обмяк в кресле от обрушившейся холодной волной догадки. Теперь понятно, что произошло в ноябре!
— Поэтому, Гарри, — продолжил Дамблдор, — ты сейчас находишься в большой опасности. Я не сомневаюсь, что Волдеморт захочет уничтожить тебя. И я очень тебя прошу — будь крайне осторожен, старайся как можно реже выходить из дома.
— Почему? — Гарри подобрался.
— Ты никогда не задумывался, почему выжил после Смертельного проклятья?
«Так я тебе и сказал», — подумал Гарри и помотал головой.
— Твоя мама спасла тебя, пожертвовав собой. Она так тебя любила, что сила ее любви стала твоим щитом, отразившим проклятье Лорда Волдеморта. Ребенок связан с матерью особыми, самыми сильными кровными узами, поэтому такое стало возможным. Приняв тебя в свой дом, тетя привязала эту защиту к себе, потому что в ее жилах течет та же кровь, что у твоей матери. Поэтому дом твоей тети — самое безопасное для тебя место, Гарри. И пока ты считаешь его своим домом, ты будешь защищен. Даже в Хогвартсе ты защищен меньше.
Гарри уже открыл рот, чтобы выкрикнуть: «Что за бред вы несете!», но остановился, наткнувшись на острый, испытующий взгляд директора. Он несколько раз вздохнул, загоняя внутрь разгорающийся гнев, и поднялся:
— Я все понял, директор Дамблдор. Могу я теперь идти? Скоро выезжать…
— Конечно, Гарри, — доброжелательно кивнул директор. — Счастливого пути и хороших каникул!
— Спасибо, сэр, — выплюнул Гарри и убежал поскорее, пока не разнес что-нибудь в пыль.
И сейчас сидел один в купе, кое-как выплеснув злость, и раздумывал, что же делать с планами на лето.
В тот день, когда Малфой застал его за разговором со змеей, Гарри пережил новый шок. Оказывается, змееустость — дар не только исключительно редкий, но и считается одним из темнейших! Почему безобидная способность говорить со змеями считается таковой, Драко ответить не смог, но сказал, что последним, обладающим таким даром, был Тот-Кого-Нельзя-Называть. Гарри едва не вывернуло — так неожиданно радость обернулась проклятием. Мало приятного в том, чтобы быть настолько похожим на убийцу своих родителей и самого страшного мага столетия.
Драко по-своему понял его внезапную бледность и пришибленный вид:
— Я никому не скажу, — быстро сказал он и ободряюще сжал плечо Гарри. — Что ты, Поттер, я же не гр… магглорожденный какой-нибудь, я же все понимаю.
Гарри слабо кивнул и сел, где стоял. Дурнота отступила, но для верности надо было еще чуть переждать. Малфой уселся рядом, глаза у него возбужденно блестели:
— А здорово слышать, как ты говоришь на парселтанге, — сказал он. — Хотя и жутковато. Интересно, этому можно научиться?
— А что, я как-то по-другому говорю? — удивился Гарри.
— Да! — Драко аж подпрыгнул. — Ты шипишь и свистишь, точно как змея! Это же и называется — парселтанг, змеиный язык!
— Вот как… А мне кажется, что я так и говорю, по-английски…
Гарри задумался. Кажется, он когда-то то ли читал, то ли слышал, что змеи вообще глухие… На природоведении в начальной школе, кажется, у них была тема о пресмыкающихся… И как тогда с ними можно разговаривать?
Он обернулся на валун, но змейки уже не было.
— Странно все это, — констатировал Гарри. — Кстати, Малфой, ты что, уже со мной общаешься?
— А ты не заметил? — Драко недобро прищурился.
Гарри мысленно махнул рукой, ссориться больше не хотелось.
— Заметил, вот и спрашиваю, — миролюбиво пояснил он. — Вдруг это у тебя от шока? Потом оклемаешься и снова станешь дуться на меня.
Драко фыркнул:
— Я не дулся, а был тобой недоволен. Но милостиво решил простить твою грубость и снизойти.
Гарри толкнул его в бок и поднялся.
— Ну, пойдем, раз ты снизошел. Ты вообще меня искал или случайно наткнулся?
— Искал, чтобы снизойти, — важно кивнул Малфой и без перехода жалобно заныл. — Гарри, одолжи мне конспект «Трансфигурации — начало», я знаю, у тебя есть! В библиотеке на нее очередь, а у меня эссе недописано. Мне Макгонагалл с большим удовольствием «тролля» влепит, ты же знаешь!
Конспект у Гарри был. «Трансфигурация — начало» была книгой очень популярной, в ней излагалось то же, что и в школьном учебнике, но подробнее и понятнее в сто раз. Неудивительно, что Малфой, у которого были проблемы и с предметом, и с преподавателем, впал в такое отчаянье, что решил даже помириться с Гарри.
Примирение с Гермионой произошло более обыденно, уже во время подготовки к экзаменам. Она просто налетела на него в коридоре, когда шла, уткнувшись глазами в книгу, ничего не видя перед собой. Гарри упал и сильно ушиб руку.
— Извини, — сказала она, смущенно глядя, как он баюкает пострадавшую кисть. — Просто я так волнуюсь перед экзаменами, что ни о чем больше думать не могу. Тебе очень больно?
Смятение девочки было таким очевидным, что Гарри пожалел ее — ведь никто ее не поддержит. Может, сделать вид, что ссоры вообще не было?
— Ничего, переживу, — бодро ответил Гарри. — А почему ты волнуешься? Ты же все знаешь!
— Ох, — Гермиона прикрыла глаза. — Я обязательно все забуду на экзамене, я просто уверена в этом!
Гарри помог ей собрать рассыпавшиеся вещи и предложил:
— Давай вместе позанимаемся! Будем друг друга спрашивать и проверять!
Гермиона благодарно улыбнулась. По обоюдному молчаливому согласию о размолвке они не стали вспоминать.
Идея заниматься вместе оказалась очень удачной. Оба легко сдали все экзамены, и именно Гермиона натолкнула Гарри на блестящее решение «летней проблемы».
Гарри очень не хотелось возвращаться к родственникам, но другого выхода у него не было. Изучение собственной родословной так и стояло на месте. Драко подтвердил, что генеалогия и история рода — сведения сугубо семейные и хранятся в родовых домах в виде гобеленов с генеалогическим древом и хроник, которые ведет глава рода. В Хогвартсе, он узнавал, на лето ученикам оставаться не разрешали, и это понятно — преподаватели тоже должны отдыхать. При мысли о возвращении к прежней безрадостной жизни, пусть и всего на два месяца, накатывала такая тоска, что начинали ныть зубы. Он, скрепя сердце, написал письмо тете и дяде с просьбой встретить его на вокзале, и уже начал морально готовиться к бесконечным унылым дням, да еще и без возможности колдовать — Флитвик специально предупредил об этом, — когда в разговоре с Гермионой мелькнуло слово «летняя школа».
— Родители уже все подготовили, — щебетала Гермиона, — мы всей семьей поедем во Францию. Там как раз моя кузина в летней языковой школе, будет очень здорово с ней повидаться. Она такая веселая и общительная, наверняка завела кучу новых знакомств…
— Что такое летняя языковая школа? — спросил Гарри. И по мере того, как слушал, в голове у него начал вырисовываться План.
— А такие школы только за границей есть? — перебил он Гермиону, осознав, какая в этом случае огромная брешь возникает в Плане.
— Есть и в Англии, — ответила Гермиона и продолжила что-то о преимуществах изучения французского языка именно во Франции, но Гарри ее уже не слушал. План вырисовывался в голове все более отчетливо и стремительно обрастал деталями. Ему нужно только раздобыть путевку и сказать, что это обязательные летние курсы при школе. Гарри был уверен, что тетка будет рада избавиться от него, и подпишет все, что надо, не глядя и без вопросов. Провернуть все это, при небольшом везении, можно было всего за один день, проведенный в Лондоне. Ускользнуть из дома незаметно не составит труда, Дурслей никогда не занимало, где и как Гарри проводит время, если это не доставляло им проблем. Деньги на поездку у него были, и одет он будет достаточно хорошо для мальчика из приличной семьи, желающего изучить иностранный язык. Практиковаться в магии он все равно не сможет, так какая разница, где он проведет каникулы? Любое место будет лучше, чем дом четыре на Тисовой улице!
Гарри уже предпринял первые шаги — достал через Гермиону газету с рекламой разных летних школ и выбрал из них те, которые находились в Лондоне и его пригородах. Он даже подготовил письма с заявлениями, чтобы опустить их в первый же почтовый ящик в маггловском мире. И что теперь? Гарри в сердцах сплюнул прямо на пол, устыдившись, уничтожил плевок и погрузился в мрачные думы.
По крайней мере, он теперь знает, кто напал на него в ноябре. И теперь у Волдеморта есть еще одна причина, чтобы хотеть расправиться с Гарри. Директор прав, если Волдеморт обрел тело, уходить куда-то из защищенного места — большая глупость. Но вдруг он не прав? Откуда директор вообще про это знает? Что-то в газетах ничего не было о похищении какого-то могущественного артефакта… Да и вообще, ничего не было такого, что бы наводило на мысль о воскрешении Того-Кого-Нельзя-Называть…
Гарри задрожал, вцепившись пальцами в сиденье. Все, что он никак не мог понять, начинало складываться в целостную картинку. Конечно, он мог и ошибаться, но вряд ли… Таких совпадений не может быть.
Итак, профессор Квиррелл со вселившимся в него духом, ну или просто по приказу Волдеморта, это неважно, два месяца выжидал чего-то в школе, потом попытался убить Гарри, вместо этого был убит сам, а дух Того-Кого-Нельзя-Называть бежал. Если допустить, что в Хогвартсе хранился тот самый артефакт, а Гарри встретил Квиррелла как раз тогда, когда тот уходил из школы после похищения, все объясняется! Возможно, тот черный камешек, который Гарри заметил на кучке пепла, и был артефактом. Вот почему директор знает о похищении и уверен в возрождении Волдеморта! Ведь никто, кроме Гарри, не знает, что вор был убит и не покидал территорию школы! А значит, и о том, что никто и не возрождался!
Гарри отмахнулся от оставшихся сомнений и переложил подготовленные письма из сумки в карман. Ничего из того, что директор говорил о защите дома, он не понял. Возможно, что так оно и есть, но возможно и то, что Гарри сам смог поставить тот самый щит. В любом случае, он не собирался просидеть все лето в ненавистном доме, боясь неизвестно чего.
* * *
У Снейпа тряслись руки и темнело в глазах от желания немедленно удушить паршивца. Вот оно — наследие Джеймса Поттера, наглость, самоуверенность и полное неуважение к старшим! Он на миг прикрыл глаза, моля Мерлина о капле терпения, и сделал еще одну попытку:
— Мистер Поттер, я еще раз настоятельно требую, чтобы вы вернулись домой. Директор Дамблдор достаточно ясно дал вам понять, что ожидает от вас именно этого, в целях вашей собственной безопасности.
— Простите, сэр, — зеленые глаза зло сощурились, — но директор Дамблдор не имеет никакого права указывать мне, где и как проводить каникулы. Мой опекун — тетя Петунья, и она мне разрешила!
— Поттер, — прорычал Снейп, — не испытывай моего терпения! Ты ничего не знаешь, глупый самовлюбленный щенок…
— А как директор вообще узнал, где я? — перебил его Поттер. Снейп аж задохнулся от такой наглости. Мальчишка не обратил на это ни малейшего внимания и вдруг вскинулся. — Он что, следящие чары на меня навесил?
Поттер вскочил, как подброшенный, и отбежал к двери.
— Я не вернусь домой, профессор Снейп, сэр, — сказал он, набычившись. — И передайте профессору Дамблдору, что он не имеет никакого права вмешиваться в мою частную жизнь. И не говорите мне, что он не применял ко мне Следящих чар! Никто не знал, где я проведу каникулы, даже тетя знала только, что это летняя школа! А какая именно, не знала!
Он открыл дверь, но Снейп успел перехватить гаденыша и втащить обратно в комнату.
— Мистер Поттер, вы сверх меры наглы и самовлюбленны, точь-в-точь, как ваш покойный отец! Вам напомнить, как бездарно он распорядился своей жизнью? Если не хватает своего ума, извольте слушать, что вам говорят старшие!
Мальчишка попытался вырваться и вдруг громко вскрикнул. Снейп от неожиданности выпустил его, Поттер во мгновение ока оказался возле двери и прошипел, буравя ненавидящим взглядом:
— Не смейте говорить гадости о моем отце! И не подходите ко мне больше, я закричу так, что сюда пол-Лондона сбежится!
И, не дожидаясь ответа, вышел, громко хлопнув дверью.
Северус потер обеими руками лицо. Невыносимо хотелось наложить на Поттера Империус, на магглов — Обливиэйт, и оттащить щенка за шкирку к Дамблдору — пусть справляется, как хочет. Пришлось напомнить себе, что, если его на этом поймают, даже Альбус не вытащит второй раз из Азкабана. Оставалось последнее законное средство выполнить задание, и Снейп аппарировал на Тисовую улицу.
Петунья узнала его с первого взгляда.
— Что вам от меня еще надо? — накинулась она с порога, и рта не дав раскрыть. — Я вырастила мальчишку, я даже сейчас не отказываю ему от дома...
— Миссис Дурсль, — самым вкрадчивым тоном проговорил Снейп. — Я ни в коей мере не упрекаю вас ни в чем, но обстоятельства таковы, что мистера Поттера следует немедленно забрать из летней школы. Это касается его безопасности и…
Петунья не дала ему договорить:
— Слышать ничего не желаю! Мы сегодня вечером уезжаем в отпуск! Я не позволю всяким уродам портить жизнь моей семье. Убирайтесь!
— Но Поттер может погибнуть!
— Туда ему и дорога! Позаботьтесь о нем сами!
Петунья захлопнула дверь. Снейп развернулся и прямо с крыльца аппарировал к Хогвартсу. С него хватит, пусть старик сам разбирается.
Разговор с Дамблдором вышел тяжелым. Альбус постарел на глазах, услышав, как отреагировали Поттер и его тетка на визит профессора.
— Северус, я очень боюсь, что совершил и совершаю огромную ошибку в отношении Гарри… Я знал, что Петунья с предубеждением относится к магии, но все же Лили была ее единственной сестрой…
Снейп промолчал. Слова Петуньи трактовались совершенно однозначно. Да и из слов Поттера было совершенно ясно, что тетка даже не удосужилась узнать, в какую такую летнюю школу отправляется родной племянник.
— Ограждая Гарри от любых контактов с магическим миром, я думал, что тем самым оберегаю его от лишнего раздражения, которое его тетя могла выместить на нем, — продолжал Альбус, обращаясь больше к самому себе. — А получилось, что я оставил ребенка в одиночестве, и он слишком привык к этому… Но я был уверен, что вернувшись в магический мир, Гарри поймет, как его здесь любят, и сам полюбит этот мир в ответ! Найдет друзей, познает всю полноту жизни, примет свое место осознанно и с благодарностью, а не как само собой разумеющееся…
— То есть, — без труда расшифровал бормотание директора Снейп, — вы обрекли ребенка на несчастливое одинокое детство в расчете на то, что, попав в сказку, он будет так ослеплен, что пойдет за первым, кто будет добр к нему? Браво, Альбус! Вот почему вы так расстроились, когда Поттер не попал в Гриффиндор, где его без труда вовлекли бы в ряды ваших верных сподвижников?
— Северус, — Дамблдор собрался и выпрямил спину. — Я прекрасно осознаю, как чудовищно это выглядит со стороны. Никто не может судить меня строже, чем я сам, поверь мне. Да, я не хотел, чтобы Гарри вырос избалованным принцем, не ценящим ничего и никого. Но в первую очередь, я руководствовался его безопасностью, тем, чтобы он выжил. И эту задачу я решил. Гарри жив, здоров, и по-прежнему остается единственной надеждой нашего мира!
Снейп прикусил язык, сдерживая себя. Он не будет спорить со стариком, все равно от этого не будет никакого толку. Но он сделает свои выводы.
— Ладно, — Альбус тяжело поднялся. — Я подумаю, что еще можно сделать. Гарри не может там оставаться… Северус… больше ничего не слышно?
— Нет, — Снейп понял, о чем речь. Местонахождение и состояние Темного Лорда все еще оставалось загадкой. Метка не подавала признаков жизни, все известные Снейпу Упивающиеся смертью вели себя как обычно, не было ни слухов, ни намеков… То ли у Лорда не вышло ничего, то ли он так глубоко ушел в подполье, что не стал связываться с прежними слугами… Все еще блеклая Метка свидетельствовала скорее о первом. Северус молился, чтобы так оно и было, но бдительности не терял и был уверен, что ничего не пропустил. Альбус по своим каналам тоже ничего не узнал. В магическом мире царили тишь и благодать.
Распрощавшись с директором, Снейп поспешил к себе, чтобы закрыться, заблокировать камин и больше никого до утра не видеть. Но, видимо, жизнь решила сегодня его добить. В гостиной ждал огромный, страшно недовольный, черный филин. Северус выругался, развернул брезгливо протянутый ему птицей пергамент и удивленно хмыкнул. Его ледяное сиятельство Люциус Малфой приглашал мистера Снейпа на ужин в свое поместье сегодня вечером или в любое удобное для него время. Неужели вот оно, то, чего они с Альбусом ждали? Но зачем бы еще Малфою вспоминать о скромном школьном учителе? Северус быстро нацарапал ответ с согласием и отправился в душ. Малфой-менор — не Тисовая улица, следовало позаботиться о пристойном внешнем виде…
— Северус, — сказал хозяин поместья, когда они, наконец, остались одни. — Я предлагаю поговорить начистоту и для этого дать друг другу обет неразглашения касательно сегодняшнего разговора.
Снейп задумался. Давать обет не хотелось, но он так извелся за весь этот нескончаемый ужин от тревоги и любопытства, что не мог ни ждать больше, ни, тем более, оставаться в неведении.
Покончив с формальностями, Люциус пригласил его в кабинет и тщательно наложил запирающие и заглушающие чары. Снейп похолодел от предчувствия.
Малфой нехарактерным для себя суетливым жестом поправил длинные волосы, откашлялся и заговорил:
— Северус, я уверен, что ты прекрасно понимаешь — мы с тобой находимся в одинаково уязвимом положении для любой из сторон в случае возобновления… старого конфликта, и наше сотрудничество было бы полезно нам обоим. И прошу тебя — не надо пытаться убедить меня в своей преданности Темному Лорду. Я не стал бы затевать этот разговор, если бы не был полностью уверен в обратном.
Снейп сжал руки, унимая дрожь. Начистоту так начистоту.
— Ты знал? С какого времени?
— С самого начала. У меня обширные связи, а в Ордене Феникса были болтливые люди. А уж когда погибли Поттеры… Я знал о твоих отношениях с Эванс.
Снейп кивнул, храня настороженное молчание.
— Ты, наверно, удивляешься, почему я завел об этом речь только сейчас… Но на днях я обнаружил некие совершенно новые для меня обстоятельства.
Люциус хмыкнул:
— Крайне любопытные и неожиданные обстоятельства, надо сказать… Я застал Драко за чтением книги о змееустах и парселтанге. Мордред, я даже не знал, что она есть у нас в библиотеке! На мой закономерный вопрос о причинах такого интереса Драко явно начал юлить. Добиться правды от собственного ребенка мне удалось с большим трудом. Прямо он мне так и не ответил. Если бы он не сорвался и не начал кричать, что Гарри ни за что больше не доверит ему своего секрета…
— Гарри?! — выдохнул Снейп. — Поттер?
— Именно. Оказывается, Гарри Поттер, Мальчик-Который-Выжил, победитель Темного Лорда — змееуст.
Северус застыл.
— Поняв, что все выболтал, Драко закатил полноценную истерику. Он сказал, цитирую: «Гарри меня никогда не простит, если узнает, что я выдал его тайну! Ты будешь виноват, если Поттер станет моим врагом! Ты сам говорил, что с ним нельзя ссориться, потому что он Герой, а он не только Герой, он станет великим магом!» Ну, там было еще несколько эмоциональных доводов вроде того, что Гарри самый умный и необыкновенный мальчик в Хогвартсе, но главное я тебе только что озвучил.
— И ты поверил словам истерящего ребенка?
— Я верю своему сыну, Северус, — тяжело произнес Люциус. — Он — Малфой. Малфои чувствуют силу, и они в этом не ошибаются. Никогда. Но, конечно, не исключена возможность, э-э-э…
— Что твой сын просто влюблен, — безжалостно уточнил Снейп.
Люциус скривился:
— Ему всего двенадцать. Скажем так, подпал под обаяние. Но змееустость — это уже признак, согласись. Простому магу такой дар не дается. Скажи, какого ты мнения о Гарри Поттере?
— Мальчик очень умен, самостоятелен и талантлив, — нехотя произнес Северус. — И потенциал есть, он же Поттер, в конце концов. Да и парселтанг — непростой дар, ты прав. Но он ведь ребенок, Люциус! Я не пойму, чего ты хочешь?
— Дети быстро растут, — парировал Малфой и откинулся на спинку кресла. — Может быть, я хватаюсь за соломинку, но… Я почти в отчаянии, Северус. У тебя нет семьи, и ты не понимаешь, каково это — каждый день бояться за своего ребенка, за жену… Что будет, если Лорд вернется? А ведь он вернется, рано или поздно, Метка не лжет! Я не хочу повторения этого безумия, и я должен, обязан использовать все, что может мне помочь уберечь семью!
— Так что ты предлагаешь?
— Присмотреться к Поттеру, для начала. Обучить, помочь, поддержать…
— А в идеале?
— Вырастить своего собственного Лорда, — без обиняков сказал Малфой. — Ты — единственный, кому я могу доверять, и кто имеет возможность беспрепятственно с ним общаться. Без тебя мне не обойтись. Можешь ставить свои условия, обсудим. Но мы все решим здесь и сейчас. Я не собираюсь отпускать тебя из поместья с такими сведениями в голове. Обет обетом, но ты должен понимать, я не рискую там, где можно не рисковать.
— Ты не размениваешься на мелочи, — покачал головой Снейп, лихорадочно просчитывая варианты. К Волдеморту он не вернется, это не обсуждается. Дамблдор… Дамблдор слишком много ошибается, и он стар… Взгляды директора он полностью никогда не разделял, примкнув к нему только потому, что не было другого выбора… Может, настала пора сыграть свою игру? Что он теряет?
— Хорошо, — сказал он. — Первое и главное условие — Клятва верности. Мы должны доверять друг другу безоговорочно.
— Принято, — кивнул Малфой.
— Дальше — ты поклянешься мне защищать Гарри Поттера любой ценой. Я такую клятву уже дал — Дамблдору. Но могу повторить и тебе.
Малфой неохотно, но согласился, настояв только на включении в текст клятвы условия, что если выбор встанет между жизнью его сына и жизнью Поттера, он вправе выбрать сына. Северус выдохнул — он не ожидал такой покладистости. Видно, Люциус и впрямь отчаялся.
Принести клятву легко и быстро, это решиться на нее трудно. Две капли крови, взмах палочкой, быстро растаявшие золотые ленты двух магических обетов... «Надо же, вот как рождаются тайные ордена», — отстраненно подумал Северус. Дело было сделано.
Заметно расслабившийся Люциус велел эльфам принести еще вина. Снейп обдумывал пришедшую в голову мысль — почему бы нет? И мальчик будет в безопасности, и первый шаг к цели сделан… Уговорить Альбуса сложно, но можно, да и вряд ли старик так быстро найдет другой выход из ситуации…
— У тебя есть отличная возможность самому присмотреться к Поттеру, Люциус, — решился он. — Дамблдору некуда девать мальчика на лето.
Автор:Sammy Lee
Пэйринг:Гарри Поттер/Драко Малфой
Северус Снейп
Люциус Малфой
Сириус Блэк
Нарцисса Малфой
Рейтинг: PG-13
Жанр:AU/Romance/Adventure
Размер:Макси
Статус:в процессе
События:Распределение в другие факультеты, Сильный Гарри
Саммари:Перед самым поступлением в Хогвартс Гарри узнает, что он не только мальчик, а еще и девочка. И что такие, как он — бесценное сокровище в мире магии.
Предуп-ние: AU, ООС всех персонажей, автор на знание канона не претендует. К концу фика рейтинг поднимется до R.
От автора:Идея о Гарри-гермафродите позаимствована из фика Lexin Tidmag «Ненормальный».
Размещение:разрешение получено
читать дальшеГлава 5
Гарри шел по коридору поезда и ругался про себя самыми плохими словами, какие только знал. Найдя, наконец, пустое купе, он зашел и сразу запечатал дверь Коллопортусом, не жалея силы. Ему надо было побыть одному.
Год! Подумать только, целый год! Гарри с силой опустил на столик оба кулака и выругался вслух. Немного полегчало. Этот старый козел целый год молчал и в самый последний день разговорился, руша все планы Гарри на лето. Лучше бы и дальше молчал!
Гарри зарычал и несколько раз пнул стенку, вспоминая разговор.
— Лорд Волдеморт жив, — сказал Дамблдор, грустно улыбаясь. — Он практиковал самую темную магию, которая позволила его духу выжить после разрушения тела. Неизвестно, где он скитался десять лет, но в этом году ему удалось похитить некий артефакт, с помощью которого он сможет восстановить свое тело и вновь обрести всю свою мощь.
— Как это? — ошеломленно спросил Гарри. — Ладно, дух выжил… Хотя тоже не понимаю. Но как он мог похитить что-то? Он же дух! Или не совсем?
— У него остались сторонники, Гарри. И, — директор поколебался, будто думая, стоит ли это говорить, — живой дух, обладающий своей волей, желаниями и магической силой имеет способность на время вселяться в чужие тела, подчиняя их. Это называется — одержимость.
Гарри обмяк в кресле от обрушившейся холодной волной догадки. Теперь понятно, что произошло в ноябре!
— Поэтому, Гарри, — продолжил Дамблдор, — ты сейчас находишься в большой опасности. Я не сомневаюсь, что Волдеморт захочет уничтожить тебя. И я очень тебя прошу — будь крайне осторожен, старайся как можно реже выходить из дома.
— Почему? — Гарри подобрался.
— Ты никогда не задумывался, почему выжил после Смертельного проклятья?
«Так я тебе и сказал», — подумал Гарри и помотал головой.
— Твоя мама спасла тебя, пожертвовав собой. Она так тебя любила, что сила ее любви стала твоим щитом, отразившим проклятье Лорда Волдеморта. Ребенок связан с матерью особыми, самыми сильными кровными узами, поэтому такое стало возможным. Приняв тебя в свой дом, тетя привязала эту защиту к себе, потому что в ее жилах течет та же кровь, что у твоей матери. Поэтому дом твоей тети — самое безопасное для тебя место, Гарри. И пока ты считаешь его своим домом, ты будешь защищен. Даже в Хогвартсе ты защищен меньше.
Гарри уже открыл рот, чтобы выкрикнуть: «Что за бред вы несете!», но остановился, наткнувшись на острый, испытующий взгляд директора. Он несколько раз вздохнул, загоняя внутрь разгорающийся гнев, и поднялся:
— Я все понял, директор Дамблдор. Могу я теперь идти? Скоро выезжать…
— Конечно, Гарри, — доброжелательно кивнул директор. — Счастливого пути и хороших каникул!
— Спасибо, сэр, — выплюнул Гарри и убежал поскорее, пока не разнес что-нибудь в пыль.
И сейчас сидел один в купе, кое-как выплеснув злость, и раздумывал, что же делать с планами на лето.
В тот день, когда Малфой застал его за разговором со змеей, Гарри пережил новый шок. Оказывается, змееустость — дар не только исключительно редкий, но и считается одним из темнейших! Почему безобидная способность говорить со змеями считается таковой, Драко ответить не смог, но сказал, что последним, обладающим таким даром, был Тот-Кого-Нельзя-Называть. Гарри едва не вывернуло — так неожиданно радость обернулась проклятием. Мало приятного в том, чтобы быть настолько похожим на убийцу своих родителей и самого страшного мага столетия.
Драко по-своему понял его внезапную бледность и пришибленный вид:
— Я никому не скажу, — быстро сказал он и ободряюще сжал плечо Гарри. — Что ты, Поттер, я же не гр… магглорожденный какой-нибудь, я же все понимаю.
Гарри слабо кивнул и сел, где стоял. Дурнота отступила, но для верности надо было еще чуть переждать. Малфой уселся рядом, глаза у него возбужденно блестели:
— А здорово слышать, как ты говоришь на парселтанге, — сказал он. — Хотя и жутковато. Интересно, этому можно научиться?
— А что, я как-то по-другому говорю? — удивился Гарри.
— Да! — Драко аж подпрыгнул. — Ты шипишь и свистишь, точно как змея! Это же и называется — парселтанг, змеиный язык!
— Вот как… А мне кажется, что я так и говорю, по-английски…
Гарри задумался. Кажется, он когда-то то ли читал, то ли слышал, что змеи вообще глухие… На природоведении в начальной школе, кажется, у них была тема о пресмыкающихся… И как тогда с ними можно разговаривать?
Он обернулся на валун, но змейки уже не было.
— Странно все это, — констатировал Гарри. — Кстати, Малфой, ты что, уже со мной общаешься?
— А ты не заметил? — Драко недобро прищурился.
Гарри мысленно махнул рукой, ссориться больше не хотелось.
— Заметил, вот и спрашиваю, — миролюбиво пояснил он. — Вдруг это у тебя от шока? Потом оклемаешься и снова станешь дуться на меня.
Драко фыркнул:
— Я не дулся, а был тобой недоволен. Но милостиво решил простить твою грубость и снизойти.
Гарри толкнул его в бок и поднялся.
— Ну, пойдем, раз ты снизошел. Ты вообще меня искал или случайно наткнулся?
— Искал, чтобы снизойти, — важно кивнул Малфой и без перехода жалобно заныл. — Гарри, одолжи мне конспект «Трансфигурации — начало», я знаю, у тебя есть! В библиотеке на нее очередь, а у меня эссе недописано. Мне Макгонагалл с большим удовольствием «тролля» влепит, ты же знаешь!
Конспект у Гарри был. «Трансфигурация — начало» была книгой очень популярной, в ней излагалось то же, что и в школьном учебнике, но подробнее и понятнее в сто раз. Неудивительно, что Малфой, у которого были проблемы и с предметом, и с преподавателем, впал в такое отчаянье, что решил даже помириться с Гарри.
Примирение с Гермионой произошло более обыденно, уже во время подготовки к экзаменам. Она просто налетела на него в коридоре, когда шла, уткнувшись глазами в книгу, ничего не видя перед собой. Гарри упал и сильно ушиб руку.
— Извини, — сказала она, смущенно глядя, как он баюкает пострадавшую кисть. — Просто я так волнуюсь перед экзаменами, что ни о чем больше думать не могу. Тебе очень больно?
Смятение девочки было таким очевидным, что Гарри пожалел ее — ведь никто ее не поддержит. Может, сделать вид, что ссоры вообще не было?
— Ничего, переживу, — бодро ответил Гарри. — А почему ты волнуешься? Ты же все знаешь!
— Ох, — Гермиона прикрыла глаза. — Я обязательно все забуду на экзамене, я просто уверена в этом!
Гарри помог ей собрать рассыпавшиеся вещи и предложил:
— Давай вместе позанимаемся! Будем друг друга спрашивать и проверять!
Гермиона благодарно улыбнулась. По обоюдному молчаливому согласию о размолвке они не стали вспоминать.
Идея заниматься вместе оказалась очень удачной. Оба легко сдали все экзамены, и именно Гермиона натолкнула Гарри на блестящее решение «летней проблемы».
Гарри очень не хотелось возвращаться к родственникам, но другого выхода у него не было. Изучение собственной родословной так и стояло на месте. Драко подтвердил, что генеалогия и история рода — сведения сугубо семейные и хранятся в родовых домах в виде гобеленов с генеалогическим древом и хроник, которые ведет глава рода. В Хогвартсе, он узнавал, на лето ученикам оставаться не разрешали, и это понятно — преподаватели тоже должны отдыхать. При мысли о возвращении к прежней безрадостной жизни, пусть и всего на два месяца, накатывала такая тоска, что начинали ныть зубы. Он, скрепя сердце, написал письмо тете и дяде с просьбой встретить его на вокзале, и уже начал морально готовиться к бесконечным унылым дням, да еще и без возможности колдовать — Флитвик специально предупредил об этом, — когда в разговоре с Гермионой мелькнуло слово «летняя школа».
— Родители уже все подготовили, — щебетала Гермиона, — мы всей семьей поедем во Францию. Там как раз моя кузина в летней языковой школе, будет очень здорово с ней повидаться. Она такая веселая и общительная, наверняка завела кучу новых знакомств…
— Что такое летняя языковая школа? — спросил Гарри. И по мере того, как слушал, в голове у него начал вырисовываться План.
— А такие школы только за границей есть? — перебил он Гермиону, осознав, какая в этом случае огромная брешь возникает в Плане.
— Есть и в Англии, — ответила Гермиона и продолжила что-то о преимуществах изучения французского языка именно во Франции, но Гарри ее уже не слушал. План вырисовывался в голове все более отчетливо и стремительно обрастал деталями. Ему нужно только раздобыть путевку и сказать, что это обязательные летние курсы при школе. Гарри был уверен, что тетка будет рада избавиться от него, и подпишет все, что надо, не глядя и без вопросов. Провернуть все это, при небольшом везении, можно было всего за один день, проведенный в Лондоне. Ускользнуть из дома незаметно не составит труда, Дурслей никогда не занимало, где и как Гарри проводит время, если это не доставляло им проблем. Деньги на поездку у него были, и одет он будет достаточно хорошо для мальчика из приличной семьи, желающего изучить иностранный язык. Практиковаться в магии он все равно не сможет, так какая разница, где он проведет каникулы? Любое место будет лучше, чем дом четыре на Тисовой улице!
Гарри уже предпринял первые шаги — достал через Гермиону газету с рекламой разных летних школ и выбрал из них те, которые находились в Лондоне и его пригородах. Он даже подготовил письма с заявлениями, чтобы опустить их в первый же почтовый ящик в маггловском мире. И что теперь? Гарри в сердцах сплюнул прямо на пол, устыдившись, уничтожил плевок и погрузился в мрачные думы.
По крайней мере, он теперь знает, кто напал на него в ноябре. И теперь у Волдеморта есть еще одна причина, чтобы хотеть расправиться с Гарри. Директор прав, если Волдеморт обрел тело, уходить куда-то из защищенного места — большая глупость. Но вдруг он не прав? Откуда директор вообще про это знает? Что-то в газетах ничего не было о похищении какого-то могущественного артефакта… Да и вообще, ничего не было такого, что бы наводило на мысль о воскрешении Того-Кого-Нельзя-Называть…
Гарри задрожал, вцепившись пальцами в сиденье. Все, что он никак не мог понять, начинало складываться в целостную картинку. Конечно, он мог и ошибаться, но вряд ли… Таких совпадений не может быть.
Итак, профессор Квиррелл со вселившимся в него духом, ну или просто по приказу Волдеморта, это неважно, два месяца выжидал чего-то в школе, потом попытался убить Гарри, вместо этого был убит сам, а дух Того-Кого-Нельзя-Называть бежал. Если допустить, что в Хогвартсе хранился тот самый артефакт, а Гарри встретил Квиррелла как раз тогда, когда тот уходил из школы после похищения, все объясняется! Возможно, тот черный камешек, который Гарри заметил на кучке пепла, и был артефактом. Вот почему директор знает о похищении и уверен в возрождении Волдеморта! Ведь никто, кроме Гарри, не знает, что вор был убит и не покидал территорию школы! А значит, и о том, что никто и не возрождался!
Гарри отмахнулся от оставшихся сомнений и переложил подготовленные письма из сумки в карман. Ничего из того, что директор говорил о защите дома, он не понял. Возможно, что так оно и есть, но возможно и то, что Гарри сам смог поставить тот самый щит. В любом случае, он не собирался просидеть все лето в ненавистном доме, боясь неизвестно чего.
* * *
У Снейпа тряслись руки и темнело в глазах от желания немедленно удушить паршивца. Вот оно — наследие Джеймса Поттера, наглость, самоуверенность и полное неуважение к старшим! Он на миг прикрыл глаза, моля Мерлина о капле терпения, и сделал еще одну попытку:
— Мистер Поттер, я еще раз настоятельно требую, чтобы вы вернулись домой. Директор Дамблдор достаточно ясно дал вам понять, что ожидает от вас именно этого, в целях вашей собственной безопасности.
— Простите, сэр, — зеленые глаза зло сощурились, — но директор Дамблдор не имеет никакого права указывать мне, где и как проводить каникулы. Мой опекун — тетя Петунья, и она мне разрешила!
— Поттер, — прорычал Снейп, — не испытывай моего терпения! Ты ничего не знаешь, глупый самовлюбленный щенок…
— А как директор вообще узнал, где я? — перебил его Поттер. Снейп аж задохнулся от такой наглости. Мальчишка не обратил на это ни малейшего внимания и вдруг вскинулся. — Он что, следящие чары на меня навесил?
Поттер вскочил, как подброшенный, и отбежал к двери.
— Я не вернусь домой, профессор Снейп, сэр, — сказал он, набычившись. — И передайте профессору Дамблдору, что он не имеет никакого права вмешиваться в мою частную жизнь. И не говорите мне, что он не применял ко мне Следящих чар! Никто не знал, где я проведу каникулы, даже тетя знала только, что это летняя школа! А какая именно, не знала!
Он открыл дверь, но Снейп успел перехватить гаденыша и втащить обратно в комнату.
— Мистер Поттер, вы сверх меры наглы и самовлюбленны, точь-в-точь, как ваш покойный отец! Вам напомнить, как бездарно он распорядился своей жизнью? Если не хватает своего ума, извольте слушать, что вам говорят старшие!
Мальчишка попытался вырваться и вдруг громко вскрикнул. Снейп от неожиданности выпустил его, Поттер во мгновение ока оказался возле двери и прошипел, буравя ненавидящим взглядом:
— Не смейте говорить гадости о моем отце! И не подходите ко мне больше, я закричу так, что сюда пол-Лондона сбежится!
И, не дожидаясь ответа, вышел, громко хлопнув дверью.
Северус потер обеими руками лицо. Невыносимо хотелось наложить на Поттера Империус, на магглов — Обливиэйт, и оттащить щенка за шкирку к Дамблдору — пусть справляется, как хочет. Пришлось напомнить себе, что, если его на этом поймают, даже Альбус не вытащит второй раз из Азкабана. Оставалось последнее законное средство выполнить задание, и Снейп аппарировал на Тисовую улицу.
Петунья узнала его с первого взгляда.
— Что вам от меня еще надо? — накинулась она с порога, и рта не дав раскрыть. — Я вырастила мальчишку, я даже сейчас не отказываю ему от дома...
— Миссис Дурсль, — самым вкрадчивым тоном проговорил Снейп. — Я ни в коей мере не упрекаю вас ни в чем, но обстоятельства таковы, что мистера Поттера следует немедленно забрать из летней школы. Это касается его безопасности и…
Петунья не дала ему договорить:
— Слышать ничего не желаю! Мы сегодня вечером уезжаем в отпуск! Я не позволю всяким уродам портить жизнь моей семье. Убирайтесь!
— Но Поттер может погибнуть!
— Туда ему и дорога! Позаботьтесь о нем сами!
Петунья захлопнула дверь. Снейп развернулся и прямо с крыльца аппарировал к Хогвартсу. С него хватит, пусть старик сам разбирается.
Разговор с Дамблдором вышел тяжелым. Альбус постарел на глазах, услышав, как отреагировали Поттер и его тетка на визит профессора.
— Северус, я очень боюсь, что совершил и совершаю огромную ошибку в отношении Гарри… Я знал, что Петунья с предубеждением относится к магии, но все же Лили была ее единственной сестрой…
Снейп промолчал. Слова Петуньи трактовались совершенно однозначно. Да и из слов Поттера было совершенно ясно, что тетка даже не удосужилась узнать, в какую такую летнюю школу отправляется родной племянник.
— Ограждая Гарри от любых контактов с магическим миром, я думал, что тем самым оберегаю его от лишнего раздражения, которое его тетя могла выместить на нем, — продолжал Альбус, обращаясь больше к самому себе. — А получилось, что я оставил ребенка в одиночестве, и он слишком привык к этому… Но я был уверен, что вернувшись в магический мир, Гарри поймет, как его здесь любят, и сам полюбит этот мир в ответ! Найдет друзей, познает всю полноту жизни, примет свое место осознанно и с благодарностью, а не как само собой разумеющееся…
— То есть, — без труда расшифровал бормотание директора Снейп, — вы обрекли ребенка на несчастливое одинокое детство в расчете на то, что, попав в сказку, он будет так ослеплен, что пойдет за первым, кто будет добр к нему? Браво, Альбус! Вот почему вы так расстроились, когда Поттер не попал в Гриффиндор, где его без труда вовлекли бы в ряды ваших верных сподвижников?
— Северус, — Дамблдор собрался и выпрямил спину. — Я прекрасно осознаю, как чудовищно это выглядит со стороны. Никто не может судить меня строже, чем я сам, поверь мне. Да, я не хотел, чтобы Гарри вырос избалованным принцем, не ценящим ничего и никого. Но в первую очередь, я руководствовался его безопасностью, тем, чтобы он выжил. И эту задачу я решил. Гарри жив, здоров, и по-прежнему остается единственной надеждой нашего мира!
Снейп прикусил язык, сдерживая себя. Он не будет спорить со стариком, все равно от этого не будет никакого толку. Но он сделает свои выводы.
— Ладно, — Альбус тяжело поднялся. — Я подумаю, что еще можно сделать. Гарри не может там оставаться… Северус… больше ничего не слышно?
— Нет, — Снейп понял, о чем речь. Местонахождение и состояние Темного Лорда все еще оставалось загадкой. Метка не подавала признаков жизни, все известные Снейпу Упивающиеся смертью вели себя как обычно, не было ни слухов, ни намеков… То ли у Лорда не вышло ничего, то ли он так глубоко ушел в подполье, что не стал связываться с прежними слугами… Все еще блеклая Метка свидетельствовала скорее о первом. Северус молился, чтобы так оно и было, но бдительности не терял и был уверен, что ничего не пропустил. Альбус по своим каналам тоже ничего не узнал. В магическом мире царили тишь и благодать.
Распрощавшись с директором, Снейп поспешил к себе, чтобы закрыться, заблокировать камин и больше никого до утра не видеть. Но, видимо, жизнь решила сегодня его добить. В гостиной ждал огромный, страшно недовольный, черный филин. Северус выругался, развернул брезгливо протянутый ему птицей пергамент и удивленно хмыкнул. Его ледяное сиятельство Люциус Малфой приглашал мистера Снейпа на ужин в свое поместье сегодня вечером или в любое удобное для него время. Неужели вот оно, то, чего они с Альбусом ждали? Но зачем бы еще Малфою вспоминать о скромном школьном учителе? Северус быстро нацарапал ответ с согласием и отправился в душ. Малфой-менор — не Тисовая улица, следовало позаботиться о пристойном внешнем виде…
— Северус, — сказал хозяин поместья, когда они, наконец, остались одни. — Я предлагаю поговорить начистоту и для этого дать друг другу обет неразглашения касательно сегодняшнего разговора.
Снейп задумался. Давать обет не хотелось, но он так извелся за весь этот нескончаемый ужин от тревоги и любопытства, что не мог ни ждать больше, ни, тем более, оставаться в неведении.
Покончив с формальностями, Люциус пригласил его в кабинет и тщательно наложил запирающие и заглушающие чары. Снейп похолодел от предчувствия.
Малфой нехарактерным для себя суетливым жестом поправил длинные волосы, откашлялся и заговорил:
— Северус, я уверен, что ты прекрасно понимаешь — мы с тобой находимся в одинаково уязвимом положении для любой из сторон в случае возобновления… старого конфликта, и наше сотрудничество было бы полезно нам обоим. И прошу тебя — не надо пытаться убедить меня в своей преданности Темному Лорду. Я не стал бы затевать этот разговор, если бы не был полностью уверен в обратном.
Снейп сжал руки, унимая дрожь. Начистоту так начистоту.
— Ты знал? С какого времени?
— С самого начала. У меня обширные связи, а в Ордене Феникса были болтливые люди. А уж когда погибли Поттеры… Я знал о твоих отношениях с Эванс.
Снейп кивнул, храня настороженное молчание.
— Ты, наверно, удивляешься, почему я завел об этом речь только сейчас… Но на днях я обнаружил некие совершенно новые для меня обстоятельства.
Люциус хмыкнул:
— Крайне любопытные и неожиданные обстоятельства, надо сказать… Я застал Драко за чтением книги о змееустах и парселтанге. Мордред, я даже не знал, что она есть у нас в библиотеке! На мой закономерный вопрос о причинах такого интереса Драко явно начал юлить. Добиться правды от собственного ребенка мне удалось с большим трудом. Прямо он мне так и не ответил. Если бы он не сорвался и не начал кричать, что Гарри ни за что больше не доверит ему своего секрета…
— Гарри?! — выдохнул Снейп. — Поттер?
— Именно. Оказывается, Гарри Поттер, Мальчик-Который-Выжил, победитель Темного Лорда — змееуст.
Северус застыл.
— Поняв, что все выболтал, Драко закатил полноценную истерику. Он сказал, цитирую: «Гарри меня никогда не простит, если узнает, что я выдал его тайну! Ты будешь виноват, если Поттер станет моим врагом! Ты сам говорил, что с ним нельзя ссориться, потому что он Герой, а он не только Герой, он станет великим магом!» Ну, там было еще несколько эмоциональных доводов вроде того, что Гарри самый умный и необыкновенный мальчик в Хогвартсе, но главное я тебе только что озвучил.
— И ты поверил словам истерящего ребенка?
— Я верю своему сыну, Северус, — тяжело произнес Люциус. — Он — Малфой. Малфои чувствуют силу, и они в этом не ошибаются. Никогда. Но, конечно, не исключена возможность, э-э-э…
— Что твой сын просто влюблен, — безжалостно уточнил Снейп.
Люциус скривился:
— Ему всего двенадцать. Скажем так, подпал под обаяние. Но змееустость — это уже признак, согласись. Простому магу такой дар не дается. Скажи, какого ты мнения о Гарри Поттере?
— Мальчик очень умен, самостоятелен и талантлив, — нехотя произнес Северус. — И потенциал есть, он же Поттер, в конце концов. Да и парселтанг — непростой дар, ты прав. Но он ведь ребенок, Люциус! Я не пойму, чего ты хочешь?
— Дети быстро растут, — парировал Малфой и откинулся на спинку кресла. — Может быть, я хватаюсь за соломинку, но… Я почти в отчаянии, Северус. У тебя нет семьи, и ты не понимаешь, каково это — каждый день бояться за своего ребенка, за жену… Что будет, если Лорд вернется? А ведь он вернется, рано или поздно, Метка не лжет! Я не хочу повторения этого безумия, и я должен, обязан использовать все, что может мне помочь уберечь семью!
— Так что ты предлагаешь?
— Присмотреться к Поттеру, для начала. Обучить, помочь, поддержать…
— А в идеале?
— Вырастить своего собственного Лорда, — без обиняков сказал Малфой. — Ты — единственный, кому я могу доверять, и кто имеет возможность беспрепятственно с ним общаться. Без тебя мне не обойтись. Можешь ставить свои условия, обсудим. Но мы все решим здесь и сейчас. Я не собираюсь отпускать тебя из поместья с такими сведениями в голове. Обет обетом, но ты должен понимать, я не рискую там, где можно не рисковать.
— Ты не размениваешься на мелочи, — покачал головой Снейп, лихорадочно просчитывая варианты. К Волдеморту он не вернется, это не обсуждается. Дамблдор… Дамблдор слишком много ошибается, и он стар… Взгляды директора он полностью никогда не разделял, примкнув к нему только потому, что не было другого выбора… Может, настала пора сыграть свою игру? Что он теряет?
— Хорошо, — сказал он. — Первое и главное условие — Клятва верности. Мы должны доверять друг другу безоговорочно.
— Принято, — кивнул Малфой.
— Дальше — ты поклянешься мне защищать Гарри Поттера любой ценой. Я такую клятву уже дал — Дамблдору. Но могу повторить и тебе.
Малфой неохотно, но согласился, настояв только на включении в текст клятвы условия, что если выбор встанет между жизнью его сына и жизнью Поттера, он вправе выбрать сына. Северус выдохнул — он не ожидал такой покладистости. Видно, Люциус и впрямь отчаялся.
Принести клятву легко и быстро, это решиться на нее трудно. Две капли крови, взмах палочкой, быстро растаявшие золотые ленты двух магических обетов... «Надо же, вот как рождаются тайные ордена», — отстраненно подумал Северус. Дело было сделано.
Заметно расслабившийся Люциус велел эльфам принести еще вина. Снейп обдумывал пришедшую в голову мысль — почему бы нет? И мальчик будет в безопасности, и первый шаг к цели сделан… Уговорить Альбуса сложно, но можно, да и вряд ли старик так быстро найдет другой выход из ситуации…
— У тебя есть отличная возможность самому присмотреться к Поттеру, Люциус, — решился он. — Дамблдору некуда девать мальчика на лето.
@темы: Скрытое сокровище