Зеленоглазый мистер Принц Глава 8

[A.N.JELL89]

Название:Зеленоглазый мистер Принц
Автор: TsissiBlack
Персонажи: Гарри Поттер/Северус Снейп
Рейтинг:NC-17
Жанры:Слэш (яой), Романтика, Юмор, Флафф, Hurt/comfort
Размер:Миди
Статус:в процессе
Описание:ПобеданадВолдемортомпотребовалаотГарриПоттеразаплатить непомерную цену-жизнь любимогочеловека.Спасаямир длявсех,Герой понял, чтопогубилего для себя. Чтоможетприйтивголовуотчаянногогриффиндорца, так инепопавшегонаСлизерин?Правильно.Толькопопытаться всеисправить.НОразмахзадуманногоГаррипоистиневпечатляет.
Посвящение:Всем, кто любит Сейпа так, как люблю его я)
Размещение:разрешение получена

Глава 8 Признание
Тот страшный разговор, которого так боялся Гарри, произошел незадолго до Северусового совершеннолетия. Мужчина расслабленно читал у камина. Каникулы подходили к концу, но будущему главе рода директор школы разрешил задержаться для принятия дел. В гостиную вошел нахмурившийся Северус и, нерешительно потоптавшись, уселся рядом на диван. Гарри напрягся. Его сердце пропустило удар, а потом понеслось как бешеное. Вся его интуиция Охотника кричала, что ВОТ СЕЙЧАС.

- Гарри, - начал Северус, - я что-то не могу понять… Как… откуда… ПОЧЕМУ ТЫ НЕ СОЕДИНЕН С ДРЕВОМ РОДА? – наконец выпалил он на одном дыхании.
Мужчина тяжело вздохнул, отложил книгу, призвал бутылку с виски и плеснул себе в стакан тягучую янтарную жидкость. Сделав глоток, он неестественно спокойно ответил:
- Ну, почему же не соединен? Одна связь там точно есть.
- Да. Со мной. Только… Это же неправда, да, Гарри?
- Правда, Сев.
- Ты… ТЫ?
- Я - твой муж, Северус Тобиас Принц. У нас магический, нерушимый, вечный брак. Пока смерть не разлучит нас. В буквальном смысле слова. Но не беспокойся, он не закреплен, и через несколько лет ты будешь совершенно свободен.

Юноша сосредоточено о чем-то думал. К удивлению Гарри, на родном чуть бледном лице не проскользнуло ни тени отвращения или злости.
- Когда он был заключен? – наконец спросил Северус. – До того, как ты меня забрал, или после?
- Это смотря под каким углом посмотреть, - горько усмехнулся мужчина, поигрывая бокалом.
- Дату, - твердо потребовал юный маг, и его собеседник снова увидел перед собой Снейпа.
- Тридцать первое июля тысяча девятьсот девяносто седьмого года.
- КОГДА?!
- В день моего совершеннолетия. Это самый счастливый день в моей жизни. Был. До того, как я тебя забрал у родителей. После ты подарил мне еще много прекрасных минут, Северус.

Юноша опять замолчал. Было видно, что в его мозгу идет крайне напряженная работа. В уме ему было не отказать, поэтому Гарри смиренно ждал выводов.
- Выходит, это я старше тебя на двадцать лет? Единственное, что мне приходит в голову – хроноворот. Но это же нарушение всех законов времени. Это же… мир… весь мир изменился…
- Мне всегда было плевать на мир, Сев. Всегда. Было. Плевать.
- Я не верю… Мерлин и его лохматые яйца! Я воспитан собственным мужем! И если мне нет еще двадцати…

- То я еще не родился, верно. Всегда воздавал должное твоему уму. И тогда, и сейчас.
- Я умер? Там, в твоем времени? УМЕР?!
- Да.
- Рассказывай! И попробуй только хоть что-то важное пропустить!
- А то что?
- Развод и тумбочка между кроватями. Гарри… я прошу тебя… Я должен знать.
- Так уж и должен?
- Гарри… пожалуйста.

Мужчина грустно смотрел в огонь, потом швырнул туда стакан, который разлетелся вдребезги. Он обессилено откинул голову на спинку дивана, закрыл глаза и начал говорить:
- Я родился в семье чистокровного волшебника и магглорожденной ведьмы. Это было смутное время. Назревала магическая война. Один темный волшебник, Волдеморт… его имя, хвала Мерлину, тебе уже ничего не скажет… так вот этот сумасшедший маньяк услышал пророчество. Что, мол, родится на исходе седьмого месяца мальчик, у которого будет сила его победить. Он решил, что этот мальчик - я. Пришел в дом, убил моих родителей, пытался и меня прикончить в колыбели, но у него не вышло – мама меня защитила. Какие-то древние чары. Авада отскочила от моей многострадальной головы в этого самонадеянного ублюдка и убила его.

Добрый директор Дамблдор (он в этой войне возглавлял противоположный лагерь) отправил меня-сиротку к тете – маггле. Та была замужем за… вот не хочу ругаться… жилось мне не сладко. Голод, ненависть. Магглы знали, что я, как мама, волшебником родился. Жил я до одиннадцати лет в чулане под лестницей и считал себя обычным. Ну, случались иногда чудеса – волосы остриженные отрастали за ночь, стекло в террариуме раз исчезло… и еще, по мелочи.

Мне исполнилось одиннадцать. Пришло письмо из Хогвартса. Не буду описывать панику родственников, мой восторг от волшебной сказки, от того, что оказалось, что я – знаменитый ГАРРИ, а не просто чучело из чулана. Надежда магического мира. Когда, мол Темный Лорд возродится, этот… ну, я то есть, должен буду его победить. По пророчеству. Приехал в школу и встретил там… тебя. Ну, то есть профессора Снейпа. Он преподавал у нас Зелья. Мерлин мой! КАК Я ЕГО НЕНАВИДЕЛ! Этот… цеплялся ко мне по каждому поводу и без, назначал отработки, высмеивал перед классом, специально разбивал мои пробирки со сваренными зельями. Я драил котлы, проклиная своего мучителя и призывая на его голову все известные мне кары.
Но директору было этого мало. Он заставил меня заниматься с ним Окклюменцией. Да-да, не смотри на меня так. Львиную часть знаний и умений, которыми я владею сейчас, вложил… то есть вдолбил в меня именно он.

Однажды я без спроса влез в профессорский думосбор. Его кто-то позвал, и он вышел, неосмотрительно оставив меня наедине с таким соблазном. В воспоминаниях я увидел несчастного, тощего, нищего подростка. Над ним издевались сверстники, привселюдно снимая с него подштанники. Он зеленел от унижения и бессилия, грозился… Это было ужасно, Северус. Никогда не думал, что подростки так жестоки. Одним из мучителей профессора Снейпа был мой отец. Я узнал его, там, в воспоминаниях, и мне стало так стыдно… Сразу стала ясна причина ненависти учителя ко мне. Я был очень похож на своего родителя.

Надо ли говорить, что профессор Снейп застукал меня за этим занятием? И что он был в ярости? Но я… не знаю, что на меня тогда нашло. Просто не знаю. Я попросил прощения. За себя, за своего отца. Я говорил и говорил, не замечая, что он давно сидит в кресле, а я - рядом, на полу, уткнувшись ему в колени. Он в конце-концов выгнал меня, но я с упорством маньяка ходил за ним по пятам. Просил и просил… уже сам не зная, чего.

Не могу с точностью вспомнить момент, когда за маской ледяного презрения я увидел безумно одинокого и несчастного человека. Его одиночество жгло меня огнем. Моя ненависть сменилась горькой, щемящей сердце нежностью… Я так хотел, чтобы этот непростой человек подпустил меня ближе. Только меня. Хотелось стать для него кем-то очень особенным, тем, для кого он смог бы чуть-чуть приоткрыть дверку к своему сердцу.

Он любил повторять, что Гриффиндор – это диагноз. В чем-то я с ним согласен. Я отказывался понимать слово «нет», и однажды… признался ему в любви. Так… глупо, неумело. Через слово краснея и запинаясь. Мерлин! Мне стыдно до сих пор! Но я не жалею. Лишь на сотую долю секунды на его лице мелькнула растерянность. Всегда суровые черты вдруг показались мне такими нежными… беззащитными.

Он меня выгнал, сказав, что за столько лет работы в школе не слышал шутки глупее. Но я уже увидел то выражение нежного, какого-то почти детского изумления и удвоил усилия. С упрямством барана я колотился о его ледяной панцирь снова и снова. И однажды… нет, он не раскрыл мне объятия… а просто принял мою помощь.

Я не говорил, что мой... предмет страсти... был шпионом света у того самого Волдеморта, который, не долго думая, возродился после моей Авады? Ну, так вот... Однажды, как обычно подкарауливая свою любовь в подземельях, чтобы хоть издали полюбоваться его летящей походкой, уловить его неповторимый аромат, когда он пройдет мимо… я вместо легких, почти неслышных шагов, услышал какие-то странные звуки. Мой проф шел практически по стенке, тяжело передвигая ноги.
Сначала я думал, что он пьян, но потом определил, что ранен. Пытки, которым моего Снейпа подвергал Темный Лорд… Я бросился к нему, подхватил слабеющее тело, заволок в его комнаты. Поил зельями, обтирал кровавый пот… ухаживал, в общем. Мерлин, как же мне нравилось просто быть с ним рядом. Быть ему полезным, нужным.
Он бредил. Что-то хрипел сорванным от крика голосом, кого-то звал. А потом открыл чуть мутные от боли глаза и четко, нежно сказал «Гарри».

Я чуть не умер от счастья. Хоть знал, что Северус не понимает, что это действительно я, но то, что он шепчет мое имя в бреду значило для меня… да это было для меня всем. ВСЕМ.
«Я здесь, я рядом. Тебе нужно отдохнуть», - прошептал я ему, и услышал в ответ: «Не уходи».

Я замер. Сердце колотилось, как сумасшедшее. Я… обнаглел и… прильнул к его бледным губам. А он… Никто и никогда, ни до, ни после Северуса не целовал меня ТАК – страстно, жадно, как будто выпивая душу.

Я стонал и извивался, а он проводил по моему лицу горячими узкими ладонями и шептал… такие слова, которых я больше от него никогда не слышал. Но они были. Были… Я остался. Утром он снова попытался избавиться от меня, убедить, что это все бред, неправда, но я уже закусил удила. Он был слаб, как котенок. За окнами наступило Рождество, а я нагло забрался к нему под одеяло… и отказался уходить. И из его постели, и из его жизни. Он ругался, клялся, что отравит, но я знал… что он – мой. Весь, до последней морщинки. Мы поженились, как только мне исполнилось семнадцать. Он как раз тогда стал главой рода. Исполнилось кое-какое условие, поставленное его дедом... И мы оба стали Принцами.

А потом… была война. Бесконечные, выматывающие тренировки, постоянное бегство. Я был надеждой этого мира на спокойную жизнь, на избавление от того самого безумца. И я сделал это… Убил Темного Лорда. Но какой ценой? Северус закрыл меня собой от предсмертного Секо Волдеморта, брошенного, когда я уже выпустил в этого лысого маньяка Аваду. Мое счастье истекало кровью у меня на руках, а я слышал в предсмертных хрипах только «Люблю. Живи, Гарри». Собрав последние силы, он надел мне на палец кольцо главы рода, признавая тем самым меня наследником. Когда он умер… кольцо больно сжало мой палец, я почувствовал какой-то укол в фалангу… Это все я потом вспомнил. А тогда… Я выл, как дикое животное, потерявшее пару.
Пролежав ничком на его могиле несколько дней, укрытый ото всех защитным куполом, я сдался. Меня силой утащили друзья.

Уговаривали, жалели, а я… умер. Вместе с ним. Мне было все равно. Я начал рисковать жизнью, совался в самый ад, искал смерти. Стал Охотником. Но мой сумасшедший фарт выводил меня из-под удара снова и снова. Через некоторое время гоблины дали мне заказ на редчайший, ценнейший артефакт – Модификатор Судьбы. Изучив его свойства, я отказался от астрономической суммы, которую мне предлагали за его добычу. И даже пообещал еще добавить… столько же, если первым, кто им воспользуется – буду я. Гоблины аж затряслись от такого предложения. И согласились.

Я завершил все дела, снял со счета Принцев все деньги, назначил наследниками двух фамилий, по которым я был лордом… детей своих друзей, ввел их в рода, написал завещание… распродал все ненужное. Что могло мне пригодиться – уменьшил и распихал по карманам. И отправился.

Я нашел эту штуковину. Не сразу, конечно. Получив магическое истощение своего немаленького запаса Силы… Вот это заработав, - Гарри задрал рубашку и снял чары, прикрывавшие уродливый рваный рубец, перепахавший всю грудь и часть живота, - но я добыл его. И отправился сюда. Вернее не так. Я пришел в Гринготс и, отсчитав необходимое количество золота, объяснил, что мне нужно.
Они долго охали (впервые видел охающих гоблинов, если честно), ходи кругами… а потом как-то соединили действие Модификатора Судьбы и своей специальной камеры, которая позволяет путешествовать во времени. Но только раз в сто лет, только в один конец, только тому, кому нечего терять… и еще множество «только». Я подходил под каждое из них.

Меня предупредили, что по каким-то там хитрым законам Магии, моя душа может находиться вместе с телом в другом времени ровно до тех пор, пока ей не придет время родиться. То есть я теперешний, тридцати семи лет отроду жив, пока не родился от своих родителей. Каламбур. Абсурд. Если бы меня закинуло в Древний Рим, я бы мог прожить долгую, счастливую жизнь… А здесь – только до собственного рождения. До тридцать первого июля тысяча девятьсот восьмидесятого года. Но зато с тобой. С моим малышом. Я… так хотел сделать тебя счастливым.

Гарри чуть помолчал, неподвижно застыв с закрытыми глазами... Потом провел ладонью по лицу, запустил руку в волосы таким знакомым Северусу с детства жестом... и продолжил:
- В этом времени род признал меня твоим младшим супругом, как и там, в моем. По закону до твоего совершеннолетия я мог исполнять роль регента. Что и делал. Привел в порядок дела. Накопил деньжат… Так, чтобы ты, мой Северус, ни в чем не нуждался. Я… ни о чем не жалею. Смог изменить судьбу. С того самого момента, как ты уткнулся мне в колени за потертым диваном в Тупике Прядильщика, тот мир, в котором жил мой муж, пошел по своему пути, а этот, где я сам тебя вырастил – по другому. Два разных мира, две судьбы одного и того же человека. Развилка. Ведь миров бесконечное множество.

Кто знает? Может, в этой реальности снова родится Гарри, вы опять встретитесь и полюбите друг друга… Жаль, что я этого уже не увижу. Родившись заново, я тоже буду другим…
- Я не хочу, - раздался вдруг хриплый, как будто сорванный голос Северуса, - я не позволю. Скажи, кто твои родители, и я отравлю их, поссорю, чтобы они никогда не встретились… не родили тебя.
- Судьба не любит такого к себе отношения, - опять устало прикрыв глаза, проговорил враз постаревший мужчина, - я могу лишиться посмертия. То есть вообще больше никогда не родиться. Лучше уж так, Малыш.

- Ты, Гарри… скажи. Любишь… его? Своего Северуса?
- Я уже и не помню. Ты, счастье мое, вытравил из моей души всю боль, которая терзала ее много-много лет. Я очень рад, Северус, что наконец-то пробрался под твой ледяной панцирь. Что стал тебе дорог и важен. По-настоящему, без горечи и мук совести. Если бы у меня появился шанс начать все с начала, я поступил бы точно так же.

- Гарри…
- Не надо, маленький мой. Ничего не говори… Мне осталось еще два с половиной года. Мы успеем найти Мертвый город инков и побывать в Долине Царей. А остальное все ерунда. Лучше обними меня, как в детстве... Вот так. Все будет хорошо.

@темы: Зеленоглазый мистер Принц