Название:Без права на Любовь
Автор:Серебристая лань
Бета:Зеленые глаза Лили
Рейтинг:NC-17
Размер:макси
Пейринг:ГП/ДМ и др.
Жанр:Drama, Fluff, Humor, Romance
Отказ:герои и мир принадлежат Д. К. Роулинг, а стихотворные тексты их авторам (авторство везде указано)
Аннотация:Одинокий спаситель мира и аристократ с тонкой душой.
Гарри тайно пишет стихи и ищет родную душу в этом холодном мире.
Драко тайно работает моделью, а по вечерам печёт печенье и мечтает о настоящей любви.
Неожиданнаявстречаменяетвсё.Смогутлионииихблизкиенайтивыходизлабиринтасобственныхчувств?Семейныетайны,секретыиЛюбовь,прекраснаяинепостижимая.
Предупреждения:слэш, фемслэш, mpreg, инцест, OOC, AU
Статус: в процессе
Размещение: разрешение получено
читать дальшеГлава 22
Вернувшись домой, Рон, первым делом, отправил письмо Фреду и Джорджу.
Еще накануне мысли о предстоящем разговоре с женой и родителями не давали ему покоя. И если в разговоре с Гермионой он мог рассчитывать только на себя, то перед беседой с родителями решил спросить совета у старших братьев.
Об истинных отношениях между ними стало известно несколько лет назад. К счастью для них, беседа с родителями прошла гладко. Молли, конечно, была излишне эмоциональна, но все закончилось хорошо.
Вот уже несколько часов Рон сидел с совершенно отсутствующим взглядом. Ответ пришел быстро, но днем братья оказались заняты и потому договорились, что он зайдет к ним вечером. Ко всему прочему, на несчастного гриффиндорца сразу же по прибытии свалилась целая куча событий.
Он уже успел навестить Ремуса и Сириуса. Там же он узнал, что Северус Снейп приходится Гарри родным дядей. Рассказ Гермионы был обильно приправлен репликами Сириуса, который недвусмысленно высказывал все, что думает о новоиспеченном родственнике. Ремус держал супруга за руку, пытаясь успокоить беременного при каждом бурном проявлении эмоций.
Рыжего окончательно повергла в шок информация о болезни Поттера. И теперь к ужасному состоянию прибавилось еще и чувство вины. Повидаться с Гарри он решил завтра.
Дождавшись вечера, Уизли перенесся прямо на Косую аллею. Братья жили в небольшой квартире над магазином. Их жилье состояло из двух комнат – спальни и гостиной, в которой они проводили разные опыты и придумывали новые вредилки.
Рон сидел в кресле, снова уставившись в одну точку, и собирался с мыслями. Сидящие напротив близнецы переглянулись.
- Рон, если ты просто пришел отдохнуть – пожалуйста.
- Но ты писал, что тебе нужно срочно нас увидеть, а сам молчишь, как рыба.
- Я влюбился, - наконец, выдавил Рон.
Фред присвистнул:
– Да ты, брат, перегрелся на отдыхе.
- Это давно не новость, – добавил Джордж.
- Откуда вы узнали?! - глаза младшего брата стали размером с блюдца. - Кто вам сказал?
Близнецы снова переглянулись и Фред, наклонившись, коснулся лба Рона.
- Температуры нет, – он убрал руку.
- О том, что ты влюбился, знаем не только мы. – Глаза рыжего стали еще больше. – Ты еще потом на ней женился.
- Точно, такая кудрявая девушка с твоего факультета, кажется, ее зовут Гермиона, – улыбнулся Джордж. – Ну, вспомнил?
Рональд тяжело вздохнул:
- В отпуске я встретил другого человека и понял, что все мои чувства к Гермионе были не настоящими.
- Вот это номер! - удивился Джордж. - И как зовут счастливицу?
На этот раз Рон вздохнул еще тяжелее:
- Виктор Крам.
***
После встречи с близнецами Рон был решительно настроен поговорить с Гермионой сегодня же. Братья не советовали ему затягивать, так как, чем дольше скрываешь правду, тем больше приходится врать. А рано или поздно, все всё узнают и будет только хуже.
- Но разговор стоит затевать, только если ты уверен в своих чувствах, - сказал Джордж, обнимая брата.
- Потому что, если ты не уверен, не стоит и начинать, - согласился Фред.
Вообще, разговор с братьями оставил весьма сильный отпечаток в душе гриффиндорца. Если бы он знал, что с Фредом и Джорджем можно нормально поговорить, то делал бы это чаще. Сначала он ждал, что братья начнут подначивать его или, попросту, высмеют, но этого не произошло. Видя, что никто не собирается издеваться над ним, Уизли выложил близнецам всю историю, конечно, опустив некоторые пикантные подробности. После того, как он закончил рассказ, наступила небольшая пауза, словно братья обдумывали услышанное.
Фред первым нарушил молчание:
- Наша семья не перестает удивлять меня! Глава семейства – чистокровный волшебник, но безумно увлечен магглами. Сестренка, которая годами сохнет по Гарри, потом в одночасье все бросает и сбегает с этим, ну как его там... а, неважно...
- И когда думаешь, что ничего страннее произойти уже не может, приходит младший брат и выдает такое! – поддержал Джордж.
- Но, как ты понимаешь, не нам тебя судить, - Фред лукаво подмигнул младшему брату.
- Ты только предупреди, когда пойдешь с родителями говорить.
- Ага, а то вдруг, мы в гости решим зайти.
- Не хотелась бы оказаться в зоне массового поражения.
Рон тяжело вздохнул и поднялся.
- Да ты не переживай, все будет хорошо. Если ты уверен в своих чувствах, то и они поверят. - Джордж ободряюще улыбнулся.
Рон молча кивнул братьям и аппарировал домой.
- Фред, почему ты не сказал ему, насколько бурно отреагирует мама?
- А зачем его расстраивать? Ведь ничего не изменится.
- Какой же ты коварный тип. – Джордж толкнул брата, заставляя того откинуться на диван.
- Ну, если хочешь, накажи меня, – Фред плотоядно улыбнулся и притянул близнеца к себе.
- Обязательно! – Джордж достал палочку. – Нокс!
***
Гермиона вернулась домой только около полуночи.
Мало того, что все ее свободное время уходило на подготовку доклада, так она еще взяла на себя заботу о беременном Сириусе.
Рон был решительно настроен на откровенный разговор. Но пока он дожидался возвращения жены, успел весь известись и растерять половину решимости. Видать, назвался гриффиндорцем, получай испытания на храбрость.
Наконец, миссис Гермиона Уизли появилась посреди комнаты. В руках она держала папки довольно внушительного вида.
- Рон, прости, что так поздно! - тяжело вздохнув, она опустила папки с бумагами на стол. - Сегодня просто сумасшедший день. После того, как ты ушел, мы с Ремусом кое-как успокоили Сириуса. Он все носился по квартире и бурчал что-то про сальноволосых гадов. Потом пришлось заскочить на работу, забрать документы. Надеюсь, ты не ждал меня и поужинал, потому что мне придется немного поработать.
Гермиона кружила вокруг стола, раскладывая принесенные бумаги, и совершенно не замечала странного выражения на лице застывшего посреди комнаты мужа.
- Герм, я тут хотел тебе кое-что рассказать, – слишком тихо и нерешительно начал Рон. - В отпуске кое-что произошло.
- Рон, послушай, я понимаю, ты хочешь рассказать о том, как отдохнул, – девушка уже успела сесть за стол и зарыться в бумаги так, что торчала только кудрявая макушка. – Как, кстати, там Виктор? Надеюсь, вы нашли, чем себя развлечь?
- Виктор? Он... хорошо. – Уизли подошел ближе к столу. – Герми, мне, правда, нужно тебе кое-что рассказать...
Кудрявая макушка усердно закивала:
– Хорошо, но, может, завтра? У меня, правда, много работы.
Рон замер, не решаясь сказать что-то еще. Он даже отошел на несколько шагов и уже собрался совсем уйти, когда напряжение последних часов переполнило чашу терпения и выплеснулось.
«Нет, либо сейчас, либо никогда!» - Рон решительно вскинул голову и уверенным шагом подошел к столу.
- Гермиона, - начал рыжий, стараясь голосом не выдать волнения. - В отпуске произошло кое-что очень важное. Я встретил и полюбил другого человека. Наши отношения всегда основывались на крепкой дружбе, и я не считаю возможным скрывать от тебя правду и обманывать твое доверие. Мои чувства к этому человеку взаимны. Поэтому я считаю, что нам надо расстаться.
Каштановая макушка замерла.
«Как-то слишком официально получилось, – пронеслось в рыжей голове. – Надо было помягче. Но, Мерлин всемогущий, я же никогда раньше такого не делал!»
Гермиона, наконец, оторвала взгляд от бумаг и задумчиво посмотрела на мужа.
- Рон, мне не послышалось? Ты встретил другую?
- Да. То есть, это не совсем так.
- Но ты, только что, сказал...
- Да, я сказал, что полюбил другого человека, но это не девушка.
Гермиона Уизли молча поднялась из-за стола и подошла к мужу:
- Ради Мерлина, объясни мне!
Рон запустил руку в волосы и взлохматил, и без того, неидеальную прическу.
- Послушай, присядь, пожалуйста, – он взял ее за руку и потянул к дивану.
Гермиона послушно села. Уизли мерил комнату шагами и пытался решить, с чего начать. Получалось не очень. Мысли перескакивали одна на другую, слова комом застряли в горле. Метания рыжего продолжались в течение пяти бесконечных минут, за это время Гермиона не сказала ни слова и никак не попыталась поторопить мужа.
- Знаешь, когда тебя срочно вызвали обратно, я был ужасно расстроен. У нас, все-таки, медовый месяц. Я уже и сам думал вернуться, но Крам уговорил меня остаться. Он приехал сюда, чтобы вступить в новую команду по квиддичу. Я сходил с ним на несколько тренировок. Вечером мы пили пиво. – Рональд вздохнул.
Безумно хотелось сказать, что это Крам во всем виноват. Он же первый поцеловал его. Но это было правдой лишь отчасти.
Конечно, Виктор сделал первый шаг, но если бы Рон не захотел, ничего бы не было. Каким бы пьяным он тогда не был, но прекрасно понимал, кто перед ним, когда ответил на поцелуй. Снимать с себя ответственность за случившееся Уизли не собирался. Он полностью в ответе за свои чувства и за последствия, к которым они привели.
Но как же это тяжело – обличить в слова всю гамму чувств, бушующую внутри. Когда-то давно, сидя в гостиной Гриффиндора и слушая объяснения Гермионы по поводу переживаний Чанг, Рон не мог понять, как можно за один раз испытать столько эмоций. Теперь он сам оказался на ее месте.
За все время, пока Рон, путаясь в словах от волнения, пытался объяснить жене, как же так получилось, девушка не проронила ни слова. Она сидела, уставившись в пол, нервно теребя подол юбки и лишь изредка вскидывая взгляд на мужа.
Гриффиндорец закончил рассказ и, наконец, остановился, впервые взглянув на жену:
- Сможешь ли ты простить меня? Я так виноват перед тобой.
Как будто пытаясь выйти из оцепенения, девушка встряхнула головой.
Она подошла к мужу и взяла его за руки.
- Прости меня, Рон. Это я виновата. – Гермиона тяжело вздохнула.
Теперь настала ее очередь быть откровенной.
***
Гермиона Грейнджер всегда была умной девочкой. Не зря же она стала лучшей ученицей своего выпуска. А еще она была честной девочкой, по крайней мере, с самой собой.
Находить во всем логичное объяснение, даже в мире магов, было ее коньком. Она никогда не была склонна к иллюзиям и пустым мечтам, и всегда старалась анализировать свои поступки. Именно поэтому, когда на четвертом курсе она поняла, что ей в равной степени нравятся как мальчики, так и девочки, она приняла это как факт.
И все в ее жизни шло своим чередом. Сначала она увлеклась Виктором Крамом – к счастью, он ответил ей взаимностью, и они провели вместе несколько романтических вечеров.
На пятом курсе она заинтересовалась Луной, и даже пыталась как-то намекнуть девушке о своих чувствах, но Лавгуд интересовали только морщерогие кизляки, и она не замечала томных взглядов Гермионы. Правда, девушке иногда казалось, что блондинка все понимает, не зря же ее распределили на факультет Рейвенкло.
И, несмотря на все увлечения, где-то на заднем плане всегда мелькал Рон Уизли. Они дружили много лет, и Гермиона замечала, что нравится Уизли, и иногда даже подумывала, не попробовать ли развить их отношения во что-то большее, чем дружба. Но то на ее горизонте появлялся кто-то, кто выходил на первый план, то Рон, с присущим ему «тактом», умудрялся все испортить.
Время летело, а их отношения не двигались с мертвой точки, пока в их жизнь не ворвался кудрявый ураган по имени Лаванда Браун. Когда на четвертом курсе Рон ревновал подругу к Виктору Краму, девушка находила это довольно милым. Но, побывав в его шкуре, она была готова посочувствовать парню.
Рыжий Уизли давно стал для девушки неотъемлемой частью жизни – постоянной величиной, если угодно. И тут какая-то недалекая девица попыталась вырвать этот необходимый элемент из здания ее существования. Грейнджер хотелось рвать и метать, а еще лучше, напустить на белобрысую бестию порчу. Только гордость удерживала ее от подобных действий. Ведь если, будучи честной с собой, она давно поняла, что ревнует, то дай она волю эмоциям, это понял бы и Рон. А этого ей совсем не хотелось.
Но время расставило все на свои места: Рон расстался с Браун, а борьба против Темного лорда сблизила друзей еще больше. И все бы хорошо, если бы за три месяца до свадьбы Гермионе не пришлось заглянуть по рабочим делам в Отдел медкомиссий по квиддичу. Она бы никогда не узнала в высокой миловидной девушке однокурсницу, но один из коллег стал их знакомить.
Лаванда Браун, руководящая этим отделом, была с Гермионой вежливо холодна. Девушка помогла бывшей сокурснице найти необходимые документы; и, сославшись на сильную занятость, удалилась, – как показалось Гермионе, слишком поспешно.
С тех пор мисс Грейнджер потеряла покой. Она постоянно ловила себя на том, что думает о Лаванде. Почти каждую ночь та являлась ей во сне, причем сны эти были ярко эротического содержания. Гермиона несколько раз даже просыпалась от собственных стонов, радуясь лишь тому, что Рон громко храпит и ничего не слышит.
Промучившись так несколько дней, она решила найти предлог, чтобы снова заглянуть в тот отдел. Но когда предлог был найден, Лаванды не оказалось на месте.
Она отсутствовала и в несколько следующих визитов. Девушке даже началось казаться, что Браун намеренно избегает ее, чему не стоило и удивляться, учитывая, какими их отношения были во время учебы.
Гермиону немало озадачивал и тот факт, что, будучи с Лавандой одного возраста, она ни разу не встретила ее, когда училась на колдомедика. Девушка знала, что гриффиндорка тоже принимала участие в битве за Хогвартс. Но, как ни старалась, Гермиона не могла найти никакой информации о сокурснице, если бы не счастливая случайность.
Как-то в разговоре с Ремусом Люпином она упомянула имя Лаванды.
К ее удивлению, Рем хорошо помнил девушку. В битве за Хогвартс ее покусал Фенрир Сивый; и она долго ходила на курсы адаптации для юных вервольфов. Медицине она обучалась дома, с частными репетиторами. А когда защитила диплом, Люпин помог ей с трудоустройством. К ветеранам магической войны относились теперь очень лояльно, даже окажись они оборотнями.
Имея необходимую информацию, Гермиона отправилась покопаться в архиве. Ей хотелось узнать о предмете своей страсти как можно больше. Высокие баллы по профессиональным предметам очень удивили ее: Грейнджер помнила Лаванду Браун недалекой болтушкой с дурацкими хвостиками.
Вечером следующего дня Гермиона задремала за бумагами в своем кабинете, а разбудил ее стук в дверь. Потерев глаза, она пошла открывать. На пороге стояла Лаванда и, судя по сведенным к переносице бровям, она была явно не духе.
- Грейнджер! - не здороваясь и не дожидаясь приглашения войти, мисс Браун ворвалась в кабинет. – Какого дементора ты делаешь?
- О чем ты? – девушка непонимающе заморгала. – ЧТО я делаю?
- Что делаешь?! Крутишься вокруг меня, пытаешься что-то вынюхать! Что тебе от меня нужно? Тебе мало того, что меня оборотень покусал, ты хочешь мне карьеру испортить?!
Лаванда подошла вплотную к Гермионе и довольно ощутимо ткнула ее пальцем в грудь.
- Или ты испугалась, что я уведу у тебя Рона? Да мне он даром не нужен! – Браун продолжала кричать, сопровождая каждое слово движениями, в результате которых Грейнджер оказалась прижатой к полкам с документами. – Я и тогда-то с ним встречалась, только чтобы тебя позлить!
Лаванда резко замолчала, понимая, что сболтнула лишнего, и опустила глаза.
- А зачем ты хотела меня позлить? – спросила Гермиона, стараясь, чтобы дрожь в голосе не выдала ее волнения.
В ее душе зародилась надежда: очень уж красноречив был взгляд Лаванды, который она пыталась спрятать под светлыми пушистыми ресницами. Стараясь не спугнуть девушку, Гермиона взяла ее за руку и легонько сжала.
- Лаванда, зачем ты хотела меня разозлить?
Растеряв весь свой пыл, блондинка тяжело вздохнула и посмотрела сокурснице в глаза:
- Я видела, как ты смотрела на Лавгуд, и поняла, что тебе нравятся девушки. Но меня ты в упор не замечала. И чтобы привлечь твое внимание, я решила слегка пофлиртовать с Уизли. Думала, может, ты ревновать начнешь, – Лаванда горько усмехнулась. – Ты и стала ревновать, да только не меня.
Девушка еще раз тяжело вздохнула, но не попыталась отнять руку, что очень порадовало Гермиону.
- Потом вы, трое, пропали куда-то почти на год. А когда объявились, было не до выяснения отношений. Да и вы с Роном на тот момент уже были вместе. Мне понадобился не один год, чтобы забыть тебя. И вот, ты появляешься на пороге моего кабинета, и ставишь всю мою и так непростую жизнь с ног на голову! Я пыталась всячески избежать встреч с тобой, но ты, как всегда, отличилась завидным упорством. Насколько мне известно, ты скоро выходишь замуж. Если это так, зачем ты искала встреч со мной?!
Гермиона, все еще держа руку Лаванды в своей руке, притянула ее ближе:
- Да, я, действительно, выхожу замуж. И я не знаю, зачем хотела с тобой увидеться. Но я знаю точно, что тебе больше не нужно искать способы, чтобы привлечь мое внимание. Оно у тебя и так есть. Самое пристальное. Понимаешь?
Голубые глаза Лаванды широко распахнулись от удивления, когда Гермиона крепко прижала ее к себе и нежно накрыла ее губы своими. Когда оцепенение отпустило Лаванду, она, обвив руками шею девушки, страстно ответила на поцелуй.
Этим вечером, сославшись на большое количество работы, колодомедик Гермиона Грейнджер впервые не ночевала дома.
***
Когда Гермиона сказала Рону, что произошедшее между ним и Виктором ее вина, он сначала подумал, что ослышался. Но по мере того, как девушка продолжала свой рассказ, Уизли понял, что окончательно сходит с ума.
- Гермиона, послушай! Я совсем ничего не понимаю! Причем тут Лаванда? – рыжий был настолько ошарашен, что даже не придал особого значения словам жены о том, что она еще до их свадьбы стала встречаться с девушкой. И не просто с девушкой, а девушкой-оборотнем, к тому же, его бывшей подружкой.
- Я ведь от Лаванды узнала, что Виктор Крам собирается сменить команду по квиддичу. Он, как и все спортсмены, подал медицинские документы к ним в комиссию. А Лаванда как-то обмолвилась, что мой «бывший ухажер» теперь будет играть за нашу страну. Вот, я и подумала, что эту информацию можно использовать. Понимаешь, когда я начала встречаться с Лавандой, подготовка к нашей свадьбе шла уже полным ходом. Я знаю, что поступила нечестно по отношению к тебе. Нужно было сразу все рассказать. Но я впервые испугалась! Мы через столько пошли вместе, пока наши отношения вылились во что-то большее, чем дружба. А теперь я должна была все разрушить!
Но чем дольше я оттягивала разговор, тем больше понимала, что так продолжаться не может. Я узнала, где будут проходить отборочные игры, и настояла, чтобы именно там прошел наш медовый месяц. Я думала, ты начнешь ревновать, и это станет поводом для серьезной ссоры со всеми вытекающими последствиями. Я решила, что если предложение о расставании будет исходить от тебя, то ты легче переживешь разрыв. Я и представить себе не могла, что все так обернется!
- Герми, если бы я услышал этот рассказ от кого-то другого, а не лично от тебя, я бы решил, что этому человеку пора в больницу «Святого Мунго»! Как тебе только в голову пришла такая бредовая идея?! Ты же разумный человек! - сказать, что рассказ Гермионы шокировал Рона, значило ничего не сказать.
- Рон, я не знаю, почему не решилась все честно тебе рассказать. Раньше благоразумие никогда не подводило меня. Потом я тысячу раз была благодарна Сириусу за то письмо, – Гермиона, вздохнув, опустилась на диван.
Уизли еще какое-то время мерил шагами комнату, периодически запуская руки в волосы и теребя их. В результате этих манипуляций его прическа превратилась в настоящее воронье гнездо. Наконец, он, что-то решив для себя, подошел к дивану и, опустившись на колени рядом с женой, взял ее руки в свои.
- Гермиона, мы с тобой оба совершили ошибку, но, в итоге, во всем разобрались. Все, что ни делается, к лучшему. Не встреть ты Лаванду, ты бы не придумала всю эту затею с Виктором. И я бы с ним никогда не встретился, - Рону даже не хотелось думать, что такое возможно.
Девушка подняла глаза на мужа и улыбнулась:
- Теперь, когда мы разобрались между собой, нужно решить, что делать. А главное, как рассказать все Молли.
- Она так хотела много внуков, - вздохнул Рон. - А кроме Билла и Флер, вряд ли, кто-то еще обзаведется детьми. Разве что, Перси надоест заниматься карьерой, и он решит создать семью. Но у Виктора есть сын. Он сейчас у его матери. Но если у него все удачно сложится с новой командой, стоит попросить его перевезти ребенка сюда. Мама могла бы нянчиться с ним во время нашего отсутствия.
- Хорошо, мы с ней поговорим, но позже. Сейчас мы нужны Гарри. И за Сириусом нужно приглядывать. Когда все уладится, мы обязательно им все расскажем. И мы всегда будем друзьями, правда?
Автор:Серебристая лань
Бета:Зеленые глаза Лили
Рейтинг:NC-17
Размер:макси
Пейринг:ГП/ДМ и др.
Жанр:Drama, Fluff, Humor, Romance
Отказ:герои и мир принадлежат Д. К. Роулинг, а стихотворные тексты их авторам (авторство везде указано)
Аннотация:Одинокий спаситель мира и аристократ с тонкой душой.
Гарри тайно пишет стихи и ищет родную душу в этом холодном мире.
Драко тайно работает моделью, а по вечерам печёт печенье и мечтает о настоящей любви.
Неожиданнаявстречаменяетвсё.Смогутлионииихблизкиенайтивыходизлабиринтасобственныхчувств?Семейныетайны,секретыиЛюбовь,прекраснаяинепостижимая.
Предупреждения:слэш, фемслэш, mpreg, инцест, OOC, AU
Статус: в процессе
Размещение: разрешение получено
читать дальшеГлава 22
Вернувшись домой, Рон, первым делом, отправил письмо Фреду и Джорджу.
Еще накануне мысли о предстоящем разговоре с женой и родителями не давали ему покоя. И если в разговоре с Гермионой он мог рассчитывать только на себя, то перед беседой с родителями решил спросить совета у старших братьев.
Об истинных отношениях между ними стало известно несколько лет назад. К счастью для них, беседа с родителями прошла гладко. Молли, конечно, была излишне эмоциональна, но все закончилось хорошо.
Вот уже несколько часов Рон сидел с совершенно отсутствующим взглядом. Ответ пришел быстро, но днем братья оказались заняты и потому договорились, что он зайдет к ним вечером. Ко всему прочему, на несчастного гриффиндорца сразу же по прибытии свалилась целая куча событий.
Он уже успел навестить Ремуса и Сириуса. Там же он узнал, что Северус Снейп приходится Гарри родным дядей. Рассказ Гермионы был обильно приправлен репликами Сириуса, который недвусмысленно высказывал все, что думает о новоиспеченном родственнике. Ремус держал супруга за руку, пытаясь успокоить беременного при каждом бурном проявлении эмоций.
Рыжего окончательно повергла в шок информация о болезни Поттера. И теперь к ужасному состоянию прибавилось еще и чувство вины. Повидаться с Гарри он решил завтра.
Дождавшись вечера, Уизли перенесся прямо на Косую аллею. Братья жили в небольшой квартире над магазином. Их жилье состояло из двух комнат – спальни и гостиной, в которой они проводили разные опыты и придумывали новые вредилки.
Рон сидел в кресле, снова уставившись в одну точку, и собирался с мыслями. Сидящие напротив близнецы переглянулись.
- Рон, если ты просто пришел отдохнуть – пожалуйста.
- Но ты писал, что тебе нужно срочно нас увидеть, а сам молчишь, как рыба.
- Я влюбился, - наконец, выдавил Рон.
Фред присвистнул:
– Да ты, брат, перегрелся на отдыхе.
- Это давно не новость, – добавил Джордж.
- Откуда вы узнали?! - глаза младшего брата стали размером с блюдца. - Кто вам сказал?
Близнецы снова переглянулись и Фред, наклонившись, коснулся лба Рона.
- Температуры нет, – он убрал руку.
- О том, что ты влюбился, знаем не только мы. – Глаза рыжего стали еще больше. – Ты еще потом на ней женился.
- Точно, такая кудрявая девушка с твоего факультета, кажется, ее зовут Гермиона, – улыбнулся Джордж. – Ну, вспомнил?
Рональд тяжело вздохнул:
- В отпуске я встретил другого человека и понял, что все мои чувства к Гермионе были не настоящими.
- Вот это номер! - удивился Джордж. - И как зовут счастливицу?
На этот раз Рон вздохнул еще тяжелее:
- Виктор Крам.
***
После встречи с близнецами Рон был решительно настроен поговорить с Гермионой сегодня же. Братья не советовали ему затягивать, так как, чем дольше скрываешь правду, тем больше приходится врать. А рано или поздно, все всё узнают и будет только хуже.
- Но разговор стоит затевать, только если ты уверен в своих чувствах, - сказал Джордж, обнимая брата.
- Потому что, если ты не уверен, не стоит и начинать, - согласился Фред.
Вообще, разговор с братьями оставил весьма сильный отпечаток в душе гриффиндорца. Если бы он знал, что с Фредом и Джорджем можно нормально поговорить, то делал бы это чаще. Сначала он ждал, что братья начнут подначивать его или, попросту, высмеют, но этого не произошло. Видя, что никто не собирается издеваться над ним, Уизли выложил близнецам всю историю, конечно, опустив некоторые пикантные подробности. После того, как он закончил рассказ, наступила небольшая пауза, словно братья обдумывали услышанное.
Фред первым нарушил молчание:
- Наша семья не перестает удивлять меня! Глава семейства – чистокровный волшебник, но безумно увлечен магглами. Сестренка, которая годами сохнет по Гарри, потом в одночасье все бросает и сбегает с этим, ну как его там... а, неважно...
- И когда думаешь, что ничего страннее произойти уже не может, приходит младший брат и выдает такое! – поддержал Джордж.
- Но, как ты понимаешь, не нам тебя судить, - Фред лукаво подмигнул младшему брату.
- Ты только предупреди, когда пойдешь с родителями говорить.
- Ага, а то вдруг, мы в гости решим зайти.
- Не хотелась бы оказаться в зоне массового поражения.
Рон тяжело вздохнул и поднялся.
- Да ты не переживай, все будет хорошо. Если ты уверен в своих чувствах, то и они поверят. - Джордж ободряюще улыбнулся.
Рон молча кивнул братьям и аппарировал домой.
- Фред, почему ты не сказал ему, насколько бурно отреагирует мама?
- А зачем его расстраивать? Ведь ничего не изменится.
- Какой же ты коварный тип. – Джордж толкнул брата, заставляя того откинуться на диван.
- Ну, если хочешь, накажи меня, – Фред плотоядно улыбнулся и притянул близнеца к себе.
- Обязательно! – Джордж достал палочку. – Нокс!
***
Гермиона вернулась домой только около полуночи.
Мало того, что все ее свободное время уходило на подготовку доклада, так она еще взяла на себя заботу о беременном Сириусе.
Рон был решительно настроен на откровенный разговор. Но пока он дожидался возвращения жены, успел весь известись и растерять половину решимости. Видать, назвался гриффиндорцем, получай испытания на храбрость.
Наконец, миссис Гермиона Уизли появилась посреди комнаты. В руках она держала папки довольно внушительного вида.
- Рон, прости, что так поздно! - тяжело вздохнув, она опустила папки с бумагами на стол. - Сегодня просто сумасшедший день. После того, как ты ушел, мы с Ремусом кое-как успокоили Сириуса. Он все носился по квартире и бурчал что-то про сальноволосых гадов. Потом пришлось заскочить на работу, забрать документы. Надеюсь, ты не ждал меня и поужинал, потому что мне придется немного поработать.
Гермиона кружила вокруг стола, раскладывая принесенные бумаги, и совершенно не замечала странного выражения на лице застывшего посреди комнаты мужа.
- Герм, я тут хотел тебе кое-что рассказать, – слишком тихо и нерешительно начал Рон. - В отпуске кое-что произошло.
- Рон, послушай, я понимаю, ты хочешь рассказать о том, как отдохнул, – девушка уже успела сесть за стол и зарыться в бумаги так, что торчала только кудрявая макушка. – Как, кстати, там Виктор? Надеюсь, вы нашли, чем себя развлечь?
- Виктор? Он... хорошо. – Уизли подошел ближе к столу. – Герми, мне, правда, нужно тебе кое-что рассказать...
Кудрявая макушка усердно закивала:
– Хорошо, но, может, завтра? У меня, правда, много работы.
Рон замер, не решаясь сказать что-то еще. Он даже отошел на несколько шагов и уже собрался совсем уйти, когда напряжение последних часов переполнило чашу терпения и выплеснулось.
«Нет, либо сейчас, либо никогда!» - Рон решительно вскинул голову и уверенным шагом подошел к столу.
- Гермиона, - начал рыжий, стараясь голосом не выдать волнения. - В отпуске произошло кое-что очень важное. Я встретил и полюбил другого человека. Наши отношения всегда основывались на крепкой дружбе, и я не считаю возможным скрывать от тебя правду и обманывать твое доверие. Мои чувства к этому человеку взаимны. Поэтому я считаю, что нам надо расстаться.
Каштановая макушка замерла.
«Как-то слишком официально получилось, – пронеслось в рыжей голове. – Надо было помягче. Но, Мерлин всемогущий, я же никогда раньше такого не делал!»
Гермиона, наконец, оторвала взгляд от бумаг и задумчиво посмотрела на мужа.
- Рон, мне не послышалось? Ты встретил другую?
- Да. То есть, это не совсем так.
- Но ты, только что, сказал...
- Да, я сказал, что полюбил другого человека, но это не девушка.
Гермиона Уизли молча поднялась из-за стола и подошла к мужу:
- Ради Мерлина, объясни мне!
Рон запустил руку в волосы и взлохматил, и без того, неидеальную прическу.
- Послушай, присядь, пожалуйста, – он взял ее за руку и потянул к дивану.
Гермиона послушно села. Уизли мерил комнату шагами и пытался решить, с чего начать. Получалось не очень. Мысли перескакивали одна на другую, слова комом застряли в горле. Метания рыжего продолжались в течение пяти бесконечных минут, за это время Гермиона не сказала ни слова и никак не попыталась поторопить мужа.
- Знаешь, когда тебя срочно вызвали обратно, я был ужасно расстроен. У нас, все-таки, медовый месяц. Я уже и сам думал вернуться, но Крам уговорил меня остаться. Он приехал сюда, чтобы вступить в новую команду по квиддичу. Я сходил с ним на несколько тренировок. Вечером мы пили пиво. – Рональд вздохнул.
Безумно хотелось сказать, что это Крам во всем виноват. Он же первый поцеловал его. Но это было правдой лишь отчасти.
Конечно, Виктор сделал первый шаг, но если бы Рон не захотел, ничего бы не было. Каким бы пьяным он тогда не был, но прекрасно понимал, кто перед ним, когда ответил на поцелуй. Снимать с себя ответственность за случившееся Уизли не собирался. Он полностью в ответе за свои чувства и за последствия, к которым они привели.
Но как же это тяжело – обличить в слова всю гамму чувств, бушующую внутри. Когда-то давно, сидя в гостиной Гриффиндора и слушая объяснения Гермионы по поводу переживаний Чанг, Рон не мог понять, как можно за один раз испытать столько эмоций. Теперь он сам оказался на ее месте.
За все время, пока Рон, путаясь в словах от волнения, пытался объяснить жене, как же так получилось, девушка не проронила ни слова. Она сидела, уставившись в пол, нервно теребя подол юбки и лишь изредка вскидывая взгляд на мужа.
Гриффиндорец закончил рассказ и, наконец, остановился, впервые взглянув на жену:
- Сможешь ли ты простить меня? Я так виноват перед тобой.
Как будто пытаясь выйти из оцепенения, девушка встряхнула головой.
Она подошла к мужу и взяла его за руки.
- Прости меня, Рон. Это я виновата. – Гермиона тяжело вздохнула.
Теперь настала ее очередь быть откровенной.
***
Гермиона Грейнджер всегда была умной девочкой. Не зря же она стала лучшей ученицей своего выпуска. А еще она была честной девочкой, по крайней мере, с самой собой.
Находить во всем логичное объяснение, даже в мире магов, было ее коньком. Она никогда не была склонна к иллюзиям и пустым мечтам, и всегда старалась анализировать свои поступки. Именно поэтому, когда на четвертом курсе она поняла, что ей в равной степени нравятся как мальчики, так и девочки, она приняла это как факт.
И все в ее жизни шло своим чередом. Сначала она увлеклась Виктором Крамом – к счастью, он ответил ей взаимностью, и они провели вместе несколько романтических вечеров.
На пятом курсе она заинтересовалась Луной, и даже пыталась как-то намекнуть девушке о своих чувствах, но Лавгуд интересовали только морщерогие кизляки, и она не замечала томных взглядов Гермионы. Правда, девушке иногда казалось, что блондинка все понимает, не зря же ее распределили на факультет Рейвенкло.
И, несмотря на все увлечения, где-то на заднем плане всегда мелькал Рон Уизли. Они дружили много лет, и Гермиона замечала, что нравится Уизли, и иногда даже подумывала, не попробовать ли развить их отношения во что-то большее, чем дружба. Но то на ее горизонте появлялся кто-то, кто выходил на первый план, то Рон, с присущим ему «тактом», умудрялся все испортить.
Время летело, а их отношения не двигались с мертвой точки, пока в их жизнь не ворвался кудрявый ураган по имени Лаванда Браун. Когда на четвертом курсе Рон ревновал подругу к Виктору Краму, девушка находила это довольно милым. Но, побывав в его шкуре, она была готова посочувствовать парню.
Рыжий Уизли давно стал для девушки неотъемлемой частью жизни – постоянной величиной, если угодно. И тут какая-то недалекая девица попыталась вырвать этот необходимый элемент из здания ее существования. Грейнджер хотелось рвать и метать, а еще лучше, напустить на белобрысую бестию порчу. Только гордость удерживала ее от подобных действий. Ведь если, будучи честной с собой, она давно поняла, что ревнует, то дай она волю эмоциям, это понял бы и Рон. А этого ей совсем не хотелось.
Но время расставило все на свои места: Рон расстался с Браун, а борьба против Темного лорда сблизила друзей еще больше. И все бы хорошо, если бы за три месяца до свадьбы Гермионе не пришлось заглянуть по рабочим делам в Отдел медкомиссий по квиддичу. Она бы никогда не узнала в высокой миловидной девушке однокурсницу, но один из коллег стал их знакомить.
Лаванда Браун, руководящая этим отделом, была с Гермионой вежливо холодна. Девушка помогла бывшей сокурснице найти необходимые документы; и, сославшись на сильную занятость, удалилась, – как показалось Гермионе, слишком поспешно.
С тех пор мисс Грейнджер потеряла покой. Она постоянно ловила себя на том, что думает о Лаванде. Почти каждую ночь та являлась ей во сне, причем сны эти были ярко эротического содержания. Гермиона несколько раз даже просыпалась от собственных стонов, радуясь лишь тому, что Рон громко храпит и ничего не слышит.
Промучившись так несколько дней, она решила найти предлог, чтобы снова заглянуть в тот отдел. Но когда предлог был найден, Лаванды не оказалось на месте.
Она отсутствовала и в несколько следующих визитов. Девушке даже началось казаться, что Браун намеренно избегает ее, чему не стоило и удивляться, учитывая, какими их отношения были во время учебы.
Гермиону немало озадачивал и тот факт, что, будучи с Лавандой одного возраста, она ни разу не встретила ее, когда училась на колдомедика. Девушка знала, что гриффиндорка тоже принимала участие в битве за Хогвартс. Но, как ни старалась, Гермиона не могла найти никакой информации о сокурснице, если бы не счастливая случайность.
Как-то в разговоре с Ремусом Люпином она упомянула имя Лаванды.
К ее удивлению, Рем хорошо помнил девушку. В битве за Хогвартс ее покусал Фенрир Сивый; и она долго ходила на курсы адаптации для юных вервольфов. Медицине она обучалась дома, с частными репетиторами. А когда защитила диплом, Люпин помог ей с трудоустройством. К ветеранам магической войны относились теперь очень лояльно, даже окажись они оборотнями.
Имея необходимую информацию, Гермиона отправилась покопаться в архиве. Ей хотелось узнать о предмете своей страсти как можно больше. Высокие баллы по профессиональным предметам очень удивили ее: Грейнджер помнила Лаванду Браун недалекой болтушкой с дурацкими хвостиками.
Вечером следующего дня Гермиона задремала за бумагами в своем кабинете, а разбудил ее стук в дверь. Потерев глаза, она пошла открывать. На пороге стояла Лаванда и, судя по сведенным к переносице бровям, она была явно не духе.
- Грейнджер! - не здороваясь и не дожидаясь приглашения войти, мисс Браун ворвалась в кабинет. – Какого дементора ты делаешь?
- О чем ты? – девушка непонимающе заморгала. – ЧТО я делаю?
- Что делаешь?! Крутишься вокруг меня, пытаешься что-то вынюхать! Что тебе от меня нужно? Тебе мало того, что меня оборотень покусал, ты хочешь мне карьеру испортить?!
Лаванда подошла вплотную к Гермионе и довольно ощутимо ткнула ее пальцем в грудь.
- Или ты испугалась, что я уведу у тебя Рона? Да мне он даром не нужен! – Браун продолжала кричать, сопровождая каждое слово движениями, в результате которых Грейнджер оказалась прижатой к полкам с документами. – Я и тогда-то с ним встречалась, только чтобы тебя позлить!
Лаванда резко замолчала, понимая, что сболтнула лишнего, и опустила глаза.
- А зачем ты хотела меня позлить? – спросила Гермиона, стараясь, чтобы дрожь в голосе не выдала ее волнения.
В ее душе зародилась надежда: очень уж красноречив был взгляд Лаванды, который она пыталась спрятать под светлыми пушистыми ресницами. Стараясь не спугнуть девушку, Гермиона взяла ее за руку и легонько сжала.
- Лаванда, зачем ты хотела меня разозлить?
Растеряв весь свой пыл, блондинка тяжело вздохнула и посмотрела сокурснице в глаза:
- Я видела, как ты смотрела на Лавгуд, и поняла, что тебе нравятся девушки. Но меня ты в упор не замечала. И чтобы привлечь твое внимание, я решила слегка пофлиртовать с Уизли. Думала, может, ты ревновать начнешь, – Лаванда горько усмехнулась. – Ты и стала ревновать, да только не меня.
Девушка еще раз тяжело вздохнула, но не попыталась отнять руку, что очень порадовало Гермиону.
- Потом вы, трое, пропали куда-то почти на год. А когда объявились, было не до выяснения отношений. Да и вы с Роном на тот момент уже были вместе. Мне понадобился не один год, чтобы забыть тебя. И вот, ты появляешься на пороге моего кабинета, и ставишь всю мою и так непростую жизнь с ног на голову! Я пыталась всячески избежать встреч с тобой, но ты, как всегда, отличилась завидным упорством. Насколько мне известно, ты скоро выходишь замуж. Если это так, зачем ты искала встреч со мной?!
Гермиона, все еще держа руку Лаванды в своей руке, притянула ее ближе:
- Да, я, действительно, выхожу замуж. И я не знаю, зачем хотела с тобой увидеться. Но я знаю точно, что тебе больше не нужно искать способы, чтобы привлечь мое внимание. Оно у тебя и так есть. Самое пристальное. Понимаешь?
Голубые глаза Лаванды широко распахнулись от удивления, когда Гермиона крепко прижала ее к себе и нежно накрыла ее губы своими. Когда оцепенение отпустило Лаванду, она, обвив руками шею девушки, страстно ответила на поцелуй.
Этим вечером, сославшись на большое количество работы, колодомедик Гермиона Грейнджер впервые не ночевала дома.
***
Когда Гермиона сказала Рону, что произошедшее между ним и Виктором ее вина, он сначала подумал, что ослышался. Но по мере того, как девушка продолжала свой рассказ, Уизли понял, что окончательно сходит с ума.
- Гермиона, послушай! Я совсем ничего не понимаю! Причем тут Лаванда? – рыжий был настолько ошарашен, что даже не придал особого значения словам жены о том, что она еще до их свадьбы стала встречаться с девушкой. И не просто с девушкой, а девушкой-оборотнем, к тому же, его бывшей подружкой.
- Я ведь от Лаванды узнала, что Виктор Крам собирается сменить команду по квиддичу. Он, как и все спортсмены, подал медицинские документы к ним в комиссию. А Лаванда как-то обмолвилась, что мой «бывший ухажер» теперь будет играть за нашу страну. Вот, я и подумала, что эту информацию можно использовать. Понимаешь, когда я начала встречаться с Лавандой, подготовка к нашей свадьбе шла уже полным ходом. Я знаю, что поступила нечестно по отношению к тебе. Нужно было сразу все рассказать. Но я впервые испугалась! Мы через столько пошли вместе, пока наши отношения вылились во что-то большее, чем дружба. А теперь я должна была все разрушить!
Но чем дольше я оттягивала разговор, тем больше понимала, что так продолжаться не может. Я узнала, где будут проходить отборочные игры, и настояла, чтобы именно там прошел наш медовый месяц. Я думала, ты начнешь ревновать, и это станет поводом для серьезной ссоры со всеми вытекающими последствиями. Я решила, что если предложение о расставании будет исходить от тебя, то ты легче переживешь разрыв. Я и представить себе не могла, что все так обернется!
- Герми, если бы я услышал этот рассказ от кого-то другого, а не лично от тебя, я бы решил, что этому человеку пора в больницу «Святого Мунго»! Как тебе только в голову пришла такая бредовая идея?! Ты же разумный человек! - сказать, что рассказ Гермионы шокировал Рона, значило ничего не сказать.
- Рон, я не знаю, почему не решилась все честно тебе рассказать. Раньше благоразумие никогда не подводило меня. Потом я тысячу раз была благодарна Сириусу за то письмо, – Гермиона, вздохнув, опустилась на диван.
Уизли еще какое-то время мерил шагами комнату, периодически запуская руки в волосы и теребя их. В результате этих манипуляций его прическа превратилась в настоящее воронье гнездо. Наконец, он, что-то решив для себя, подошел к дивану и, опустившись на колени рядом с женой, взял ее руки в свои.
- Гермиона, мы с тобой оба совершили ошибку, но, в итоге, во всем разобрались. Все, что ни делается, к лучшему. Не встреть ты Лаванду, ты бы не придумала всю эту затею с Виктором. И я бы с ним никогда не встретился, - Рону даже не хотелось думать, что такое возможно.
Девушка подняла глаза на мужа и улыбнулась:
- Теперь, когда мы разобрались между собой, нужно решить, что делать. А главное, как рассказать все Молли.
- Она так хотела много внуков, - вздохнул Рон. - А кроме Билла и Флер, вряд ли, кто-то еще обзаведется детьми. Разве что, Перси надоест заниматься карьерой, и он решит создать семью. Но у Виктора есть сын. Он сейчас у его матери. Но если у него все удачно сложится с новой командой, стоит попросить его перевезти ребенка сюда. Мама могла бы нянчиться с ним во время нашего отсутствия.
- Хорошо, мы с ней поговорим, но позже. Сейчас мы нужны Гарри. И за Сириусом нужно приглядывать. Когда все уладится, мы обязательно им все расскажем. И мы всегда будем друзьями, правда?
@темы: Без права на Любовь